60 лет назад, 22 марта 1963 года, увидел свет первый альбом группы «The Beatles» — «Please Please Me». Истинный и не имеющий материальной цены подарок человечеству.
Сериал «Одни из нас», снятый американским каналом HBO по мотивам одноимённой компьютерной игры, смотрится на одном дыхании и подарил гамму эмоций. Ждали эту киноадаптацию чуть ли не с момента анонса работы над ней — настолько впечатлил оригинальный сюжет игры (ставшей по праву событием в 2013-м) и её недавнего (2020 год) продолжения.
Завязка этой истории — знобяще актуальна: в 2003 году на одной из мукомольных фабрик случилось ЧП, ставшее отправной точкой кошмарной пандемии. Причиной болезни явился грибок кордицепс, мутировавший, вопреки всем научным данным о нём, в человеческом организме. Напасть передавалась через укус, подключая каждого укушенного к единой органической цепочке, и за двадцать лет (основное действие сериала происходит в 2023-м году) масштабы грибкового апокалипсиса превратили будни выживших в нескончаемый хаос и тоталитарный ад. Военные и повстанцы, ведущие неустанную борьбу друг с другом и с безобразными носителями озверевшего кордицепса — а между ними рассеянные по бывшим городам общины и одиночки-выживальщики.
Зрителям предложено стать свидетелями взаимоотношений нескольких людей на фоне этого безумия — и отправиться в опасное путешествие с двумя главными героями, матёрым контрабандистом Джоэлом и уникальной в своём роде девочкой-подростком Элли, которую Джоэл должен во что бы то ни стало вывезти из карантинной зоны и доставить в руки «надёжным учёным». В главных ролях — две звезды сериала «Игра престолов»: юная Белла Рамзи (запомнившаяся зрителям фэнтези-саги по роли Лианны Мормонт) и Педро Паскаль (сыгравший роль Оберина Мартелла по прозвищу Красный Змей). Также в экранизации «The Last of Us» блистает целая команда не менее замечательных актёров, благодаря которым сценарий компьютерной игры облагородился и превратился в антологию драматических мини-историй (каждый эпизод сосредоточен на определённом, всякий раз фактурном, осколке калейдоскопа персонажей).
Мы переживали, что кино может не дотянуть до сеттинга игры или как-то его исказить, а получилось — ровно наоборот. Столь бережно выполненных киноадаптаций, вплоть до конструкции зданий, содержания диалогов и облика диких животных — ещё поискать в наше время. Сценарист Крейг Мейзин, известный по созданному им ранее шедевру «Чернобыль» (об этом сериале я здесь также в своё время публиковал отзыв) в тандеме с геймдиректором Нилом Дракманном, создавшим игровой первоисточник, сотворили настоящее чудо. В специальной серии (фильм о фильме) режиссёр делится воспоминанием, что всё проклюнулось из элементарного желания вывести столь глубокую историю за нишевые границы аудитории компьютерных стрелялок. Остаётся порадоваться за такой достойный результат этих чаяний.
У проекта, как и у игры, будет продолжение. Тот случай, когда за результат я спокоен.
Говоря о новом альбоме группы «Animal ДжаZ», хочется поделиться с вами благой вестью. Оказалось, что Нестор Махно не зря в своих мемуарах восклицал: «Есть ещё порох в пороховницах!» — вторя при этом самому себе: «Есть, есть и достаточно есть!». Отслеживая новинки отечественного рока, сегодня я склонен взять этот, порядком подзабытый фразеологизм на вооружение — настолько восхищён свежевыпущенным альбомом «Инь».
Это одиннадцатый номерной релиз от славных и почитаемых мною питерских альтернативщиков, выпущенный 8 марта после долгой многолетней паузы и являющийся первой частью концептуальной дилогии (альбом под названием «Ян» обещан осенью). Помимо всего, обе части имеют цветовые различия согласно соответствующим даосским канонам: выпущенный «Инь» — «окрашен» в чёрное, грядущий «Ян» — в белое.
Внимательно следя за состоянием дел на отечественном рок-поприще, о творчестве «Animal ДжаZ» пишу ныне не так чтобы часто. Безусловно, отметил знаком качества кавер-версию на «Предчувствие гражданской войны» в трибьюте «Территория ДДТ» 2020 года и уверенный сингл «Чувства» 2019-го, а предыдущая альбомная рецензия касалась, кажется, и вовсе альбома 2015 года «Хранитель весны» (в котором драгоценно сияет песня «Дыши»).
Нового альбома ждал с некоторой опаской, но Михалыч (он же лидер-вокалист и автор группы Александр Красовицкий) сотоварищи влёгкую и с ходу положили мой скепсис на обе лопатки: настолько цельно звучащей, мастерски огранённой и попросту классной программы не выпускала много лет ни одна группа российского рок-мейнстрима (договоримся при этом, что альбомы «Аквариума» и БГ — вне конкуренции).
Девять органично выстроенных хитов, один за другим, радуют единством гармоний и умных (но не перегруженных псевдофилософией, на манер истово щебечущих «мальчиков-оксимиронов») текстов. Тут всё, наряду с библейски-доходчивыми истинами о любви и смерти (к слову, религиозного наполнения неожиданно много), переливается неоклассическими пасхалками и «постмодерном здорового человека». И не столь уж существенно, чей арсенал взят в обойму — экскурсовода по скотному двору Оруэлла или мультяшной Масяни, выстрелы своей цели достигают. И это — огромное (и честное) достоинство, так что прислушиваться к саркастической просьбе фронтмена «Animal ДжаZ» нарисовать ему на могиле смайлик — не станем. Нестор Махно не зря ведь цитировал Гоголя.
Субстанция инь, касаемо космогенеза, преисполнена теневым, лунным, пассивным. Нижним. Вот и альбом, вполне в духе времени, открывается судебной речью (трек «XXI век»), звучащей поверх суровых гитарных риффов:
Ваша честь, я попрошу учесть:
Есть в нас ещё любовь, пусть не во всех, но есть...
И дальше слушатель уже невольно вовлечён в это воображаемое всестороннее разбирательство, зачастую на грани экзистенциальных терзаний (как в песне «Моя вина») длиною в альбомный трек-лист. И песни то гармонично перекликаются (как первый трек перекликается с треком «Мир меняет цвет»), то настроенчески спорят друг с другом. И нежность симфо-лирики, по всем драматургических законам, контрастирует с открытыми ссадинами социального месседжа.
Разбивает судьбы двадцать первый век,
Революция превращена в хэштег.
Альбом «Инь» состоит из беспросветных бездн отчаяния и саднящих христианских сюжетов (много стоит хотя бы кидающая в оторопь тема «О хлебе и воде»), из боли потерянного (если не сказать стёртого в пыль) поколения, из отголосков песен «Radiohead» и «Metallica», из приветов коллегам и слушателям «Нашего радио» в нарочито-пародийном шлягере «Смайлик» (тут в едином клубке и вечно молодой-вечно пьяный, и узнаваемое цитирование группы «Текиладжаззз», и стилистический кивок «Ночным снайперам»), из чёрных, вполне в выбранной альбомной гамме, оммажей (сведущие считают и отсылки на догматы диктатур, и полунамёки на мерцающее остриями лучей Чёрное Солнце, а имя Лени Рифеншталь и вовсе звучит в открытую), из венчающей трек-лист фортепианно-гитарной лирики, то сквозящей каламбурами, то позвякивающей цепями и кольцами в песнях «Я любовь» и «Бессимптомно».
И — конечно же! — из волшебного голоса Александра Красовицкого — замечательного песенного мастера и мелодиста, который изменил собственному эскапизму и столь поколенчески пронзительно ныне поёт строчки:
Наш Рай горит, наш бог висит на рее...
Мне улетать рейсом «Москва-Кассиопея».
В процессе знакомства с альбомом вспомнился персонаж Морковин из пелевинского романа "Generation «П». Институтский товарищ Вавилена Татарского дословно изрёк: «Альтернативная музыка — это такая музыка, коммерческой эссенцией которой является её предельно антикоммерческая направленность. Так сказать, антипопсовость. Поэтому, чтобы правильно просечь фишку, альтернативный музыкант должен прежде всего быть очень хорошим поп-коммерсантом, а хорошие коммерсанты в музыкальный бизнес идут редко».
Так вот, в данном случае — персонаж Пелевина не нашёл бы подтверждения своим словам. И в «музыкальном бизнесе» порой оказываются — нужные люди. Побольше бы таких.
Слушайте альбом на стриминговых сервисах.
Настольная игра «Nanty Narking: Битва за Лондон» доставила воистину — грандиозное удовольствие (приблизительно в таком смысле и переводится выражение, послужившее игре названием). Это предельно динамичное и яркое приключение в Лондоне викторианской эпохи: игрокам, склонившись над схемой города, предстоит с помощью удерживаемых в руке карт (их в моменте хода может быть сколько угодно, но не меньше пяти) выполнить быстрее всех тайное персональное задание.
Для постепенного достижения конечной цели нужно, в свой ход, выбирать по одной карте с самым выгодным вам условием — и совершать те или иные действия. Важно при этом не упускать из виду действия партнёров (играть могут от 2 до 4 человек, с меняющимися от этого параметрами). Кто-то озаботится размещением в городе колоритных агентов, чтоб заполнять и контролировать кварталы, кто-то станет добывать кроны и шиллинги любым подвернувшимся способом (визит за кредитом в банк или ножичек в ночной подворотне — тут уж как ваша судьба повернётся), кому-то понадобится строить здания в декорациях дюжины лондонских районов, соединённых старинными мостами через Темзу (полученные карты зданий дают право на эффекты). Но на спокойную жизнь в этой игре рассчитывать не придётся: ворох случайных событий вроде внезапного тумана, пожара, проседания грунта, наплыва чужаков, крушения дирижабля или, скажем, бесчисленных общественных беспорядков, станут вносить в происходящее хаос и суету. К слову, тут имеет место факт применения в настолке 12-гранного кубика.
О колоде карт в «Нанти Наркинг» — скажу отдельно. Автор игры Мартин Уоллес столь атмосферно и вкусно перелицевал собственную игру «Плоский мир: Анк-Морпорк», что все сожаления о вселенной Терри Пратчетта и сравнения с ней очень быстро уступают место новому — не менее яркому и непредсказуемому приключению. Вашими спутниками и героями станут как реальные исторические персоны (в их числе и несколько бывших британских премьер-министров, и женский преступный синдикат «40 слонов», и Джек-Потрошитель, и изобретатель первой вычислительной машины Чарльз Бэббидж, и, к примеру, Джон Тенниел — первый иллюстратор книг Льюиса Кэрролла), так и целый сонм книжных и даже, отчасти, комиксных героев. Предпочтение в этой связи оказано «холмсиане» Конан Дойля и, вполне по чину, разномастным персонажам великого Чарльза Диккенса (классик, кстати, также принимает участие в игре, в то время как автора Шерлока Холмса гордо олицетворяет придуманный им сыщик и его ближний круг, включая банду уличных попрошаек, профессора Мориарти и полковника Себастьяна Морана). Впрочем, доминирование героев Диккенса и Конан Дойля это лишь ощущение. Есть и учёный Виктор Франкенштейн, созданный Мэри Шелли, и порождённый народными легендами цирюльник-душегуб Суини Тодд, и Молль Флендерс, героиня плутовского романа Даниэля Дефо, и оба героя стивенсонской «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда», и даже Сибил Джерард — торгующая телом дочь революционера-луддита из стимпанковского романа «Разностная машина» Брюса Стерлинга и Уильяма Гибсона. Помимо исторических личностей и персонажей на руке могут оказаться вполне узнаваемые, реальные и вымышленные, локации — вроде клуба «Диоген», больницы Бедлам, трактира «Три калеки», общества нищих-любителей (добро пожаловать в аллею бронзовых классиков, Джон Бетанкур) и тому подобных, порой вовсе не сулящих никакой пользы, но мерцающих легендами мест.
По-хорошему задиристая, не успевающая наскучить и не дающая возможности утратить бдительность настолка 2019 года, изданная у нас компанией «Choo Choo Games». Видеообзор игры — для всех заинтересовавшихся.
«Идут живые раны на свидание с бинтом»... Послушал только что выпущенный альбом Ольги Арефьевой «Амона Фе» — и не могу избавить теперь себя от ощущения, что пропустил через уши некую этно-электрическую обработку оперы Гаэтано Доницетти «Лучия ди Ламмермур». Пример этот, естественно, пришёл в голову в ироническом ключе: соль в том, что настолько напористого (не сказать — напросливого) применения здесь, в наших палестинах, потенциала колоратурного сопрано — а слушателя в итоге ожидает реальный неоклассический экспириенс, и порой прям будут брать на износ! — на прежних альбомах «феи из мая, княгини трамвая» мне лично не припоминается. Что ж, есть смысл поразмышлять на досуге, как далеко и насколько целесообразно, в известном аспекте, группа «Ковчег» отступила от границ рок-мейнстрима в область личной творческой мифологии. И насколько сильно ныне голосовые эксперименты Ольги вызывают к жизни нетленный образ Марии Каллас.
Этот альбом был анонсирован как фактически готовый ещё три года назад. Речь в ту пору шла, ни много ни мало, о сборнике перезаписанных в новом звучании «нетленок». Стало быть, час пробил, и с 3 марта любой может ознакомиться с релизом на стриминговых сервисах — к тому же, шикарная обложка не оставляет шансов не нажать на кнопку «Play». Трек-лист и впрямь знаком — собранные в него песни уже имели прежде акустические или концертные версии, изданные на таких альбомах Арефьевой и «Ковчега», как «Колокольчики» (дебютный диск с записью 1994 года представлен, пожалуй, лучшей песней на альбоме, «Ночь в октябре», не зря именно она вышла чуть ранее в виде сингла), «Сторона От», «Божия коровка», «Анатомия», «Письма бабочек». Ну, а часть вещей стала известна уже в более поздние времена.
В противовес, скажем, горячо любимому мной экспериментальному Ольгиному циклу «Ко-Микс», этот альбом ценен и интересен главным образом — музыкально. Во всяком случае, он околдовывает нотным дыханием в разы звонче, чем семантической вязью (как там поётся: «стихи за грехи»? — эх, тоскую я по сюжетным балладам Ольги). Великолепные гитары (соло в «Кобыле» — это просто праздник), флейта (в «Бетельгейзе» — ну чистый «Аквариум» золотого периода), саксофон («Я набираю»), синтезатор (который «одной левой» обезоруживает, конечно же, своим электропоп-звучанием в песне «Пентатоника»). Из реально сбалансированных вещей выделю выставленный вперёд (абсолютно по праву) блюз «Ночь в октябре», фолк-хит конца девяностых «Кобыла» и заглавную этническую готику «Амона Фе» (тут привет «Ноа-Ноа» Насти Полевой).
Почти всё на альбоме если не пронизано восточным колоритом, то стоит в шаге от него (рэггей в «Аквалюдях» колорит этот углубляет). Атмосфера тёмной магии и Ольгина тяга к авторской эпичности («Глюкоза») — вполне эффективны. И это — самое большое достоинство пластинки. Но, на мой взгляд, с орнаментальными оперными приёмами (вроде, так это называется на профессиональном языке?) — вышел перегиб. Очевидно, насыщенная согласными русская поэтика с трудом поддаётся канонам классического оперного жанра. А тут уху через раз некомфортно, особенно когда голос иголкой падает вниз и этот низ...раз за разом не берёт.
Резюмируя: альбом мог быть ярче, напоминая в данной конструкции — коллекцию отремастерингованных ауттейков (песен, оставшихся за бортом прежних программ и увенчанных парой всамделишных алмазов). Магия — рабочая. Только, на мой крестьянский взгляд, с голосовыми приёмами в этом экспериментальном барокко стоило обойтись аккуратнее.
Редко пишу про компьютерные игры, но в случае с только что выпущенной «Atomic Heart» скрыть восторг вряд ли получится. И дело не только в том, что это — впечатляющий старт для отечественной студии «Mundfish» (разработавшей в 2018 году VR-игру «Soviet Lunapark», ставшей непосредственным прототипом «Атомного сердца»), но и в самом факте настолько удачной материализации данного ролевого шутера с ретро-футуристической начинкой.
Сеттинг сразу кидается на шею, что твой век-волкодав. Причудливые и сотканные из парадоксов декорации альтернативной советской истории образца 1955 года: война завершена в 1942-м, когда перед своим быстрым поражением нацисты успели выпустить в мир смертоносный вирус «коричневой чумы», из-за чего СССР был вынужден восполнять большие людские потери роботами и круто преуспел в этом, оснастив своими механизмами (с коварным умыслом, само собой) кучу прозябающих капиталистических стран и отправив первого человека в космос — уже в 1951-м. Наука настолько продвинулась, что аж может вылавливать из пространства песни из репертуара Цоя и Пугачёвой, которые ещё только будут написаны в далёком будущем. На улицах — солнечный коммунизм из ранних романов Стругацких. Делами в стране, вестимо, рулит Политбюро и прославленный академик Дмитрий Сеченов — бог и царь, однажды создавший жидкий программируемый модуль на основе полимеров, с успехом применив те благословенные нейрополимеры в народном хозяйстве, и вот теперь, вдохновенно грезя планетой Союза Знаний, сделавший реальностью беспроводной искусственный интеллект «Коллектив 1.0» — объединивший всех роботов в управляемую сеть. Мы свидетели нового этапа глобального проекта: посредством устройства «Мысль» задумано массово вводить полимер в человеческое тело и положить тем самым начало «Коллективу 2.0», синтезировав разум советского человека и всепобеждающей машины (под лозунгом «Коллектив» — это рука добра, обнимающая всех людей!"). Многие отметят, что Сеченов в предложенной ипостаси — невероятно схож с инженером Петром Гариным из бессмертного романа Алексея Толстого.
По воле предателя, прямо накануне старта проекта, система переживает сбой — и вот, на территорию Предприятия 3826, где запрограммированные на злодейство роботы влёгкую умертвили сотрудников, отправлен герой сложной судьбы, майор спецназа КГБ Сергей Нечаев — призванный спасшим ему жизнь Сеченовым навести порядок без лишней пыли и шума и — без ведома партийных товарищей. Герою предстоят приключения и горькие моменты самопознания — в компании с разговорчивой и многое умеющей перчаткой, являющейся разумом ранее убитого коллеги Сеченова.
Игра, на мой взгляд, выдающаяся в своём сегменте. Некий синтезированный оммаж, «всем сестрам по серьгам». С эстетикой понятно, это на поверхности: аутентичные киоски, павильоны, автомобили, языковая среда, музыка (тут создатели отдельно и на совесть поработали), полное погружение в утопически-коллективный рай «Homo Soveticus» — с леденящим эффектом изнанки. Стрелялки, головоломки — в щедром ассортименте. Сюжет, как видим — рассказик на страницу, и он тоже оммажен — отправили спецназовца Шарикова (зачёркнуто) метросексуального майора КГБ с отбитой и заблокированной памятью расчищать авгиевы конюшни мира, в котором Джордж Оруэлл задумчиво разглядывает наше настоящее. А вот архивные записи, которые нашему вконец запутавшемуся майору из секретного спецотряда «Аргентум» открывает в финале мятежная докторша-нейрохирург Лариса Филатова, где объясняется этот мир от и до, даже почему главный герой постоянно «разговаривает матом», и всё в целом наполнение — от упомянутого «радио будущего» до погружения в механику балета (в разработке игры была задействована балерина), архитектуру, футуристический театр, психологию, хитроумные военные и научно-технические разработки — и всё нам даётся порционно, стягивается по ниточке в узел.
Сексуальная жизнь андроидов и аспект их подчинения-неподчинения людям, или показанное в коде игры истинное, боевое лицо якобы мирных роботов, спящих агентов проекта «Атомное сердце» — тоже ценно. Есть даже чисто психоделический сегмент — похожая разом на все круги Дантева ада ниша самоощущения героя, когда он вдруг, разглядывая свои пушистые кошачьи лапки (не спрашивайте, это личный гнозис разрабов) поставлен перед выбором входа в одну из трёх дверей: ПЫТКИ — ОТРЕЗАТЬ — БОЛЬНО. И ценно, что там, за каждой дверью, и кто он там, и как проходит эта инфернальная экскурсия сквозь ментальные блоки и огороженные испачканными медицинскими ширмами страхи. Есть и куча других моментов, за которые простоту сюжета авторам не то что прощаешь, а понимаешь, что сюжет тут не так уж первичен. Наполнение, смыслы — эта игра про такое. Раскидываешь взбунтовавшиеся железяки — а попутно слушаешь жизненные истории научных сотрудников (да, здесь мёртвые могут некоторое время передавать ценную информацию и не лишены порой остроумия), постигаешь футуристическую социологию, читаешь пронизанные культурными отсылками служебные записки — с головой, в прямом смысле, погружаясь в мир Советской Утопии. Не играющим советую, всё же, хотя бы посмотреть летсплей для эстетического погружения (файтинг можно пролистывать, хотя как пролистаешь, скажем, сцены в автомобиле — когда майор мочит суетливых летающих роботов под добрынинских «Бабушек-старушек» или под цоевскую «Звезду по имени Солнце»).
Игра — многослойная, каждый возьмёт на своем уровне: возможно, не всяк считает миллион отсылок, от «Автостопом по Галактике», «Я — робот», «Приключений Электроника» и «Понедельник начинается в субботу» до вселенной культовых игр и фильмов, но бойкую бабу Зину, вооружённую то автоматом, то кухонным половником и перемещающуюся по воздуху на объекте «Кондор» — избушке, начинённой гиперсовременным оборудованием (привет тем же Стругацким и ютьюб-проекту Сергея Васильева «Русская кибердеревня»!) — поймёт и полюбит любой. Весь геймплей, к слову, пронизан постоянно возникающими телевизорами с фрагментами мультсериала «Ну, погоди!». Можно позависать, при желании.
Помимо вышесказанного, любопытен аспект адаптации игры к международному рынку: зарубежному пользователю, который явно не поведёт бровью при цитировании песни из «Приключений Электроника», мемов «прос#али все полимеры» и «прости нас, Юра, мы всё про##али» (ну, или, допустим, целого набора фраз из «Бриллиантовой руки») — также предложены вполне считываемые пасхалки. При просмотре летсплея в международной локализации видно, что звучащая в игре чуть ли не целиком «Падаль» Бодлера благополучно сохранена для французов, американцы, помимо россыпи игровых мемов и киноцитат, считают цифру 451, звучащую чуть ли не в первые десять минут геймплея, британцам есть от чего оживиться, узрев среди текстовых материалов фразу «Спасибо за рыбу!», при том, та же баба Зина, которая сама по себе визуально выглядит как недавно покинувшая мир королева Елизавета Вторая в её знаменитом зелёном платочке, в британской версии вместо «Полный п##дец!» восклицает на камеру: «Royal f##k!», а поляков, возможно, умилит упоминание в диалоге семейной пары на улице имён персонажей саги о Ведьмаке. Уважили даже любителей афоризмов: в одной из сцен герои натыкаются на мёртвую корову, которая щедро одаривает их литературно-философскими цитатами, от Шиллера до Сергея Михалкова и Станислава Ежи Леца, с упоминанием коровьего племени.
Отличный старт, студия «Mundfish». От лозунга «Вперёд, в прошлое!» теперь — только вперёд!
Ровно 50 лет назад в Америке увидел свет величайший в истории мировой рок-музыки альбом британской группы «Pink Floyd» — «The Dark Side of the Moon». Релиз на родине музыкантов состоялся 16 марта 1973-го. Публикую в этой связи фрагмент своей архивной статьи «ЛУННОЕ ЗАТМЕНИЕ» из сетевого проекта «Рок-меломан».
Об этой пластинке столько уже сказано, что повторяться и пересказывать общеизвестное нет никакого смысла. Ограничимся главными фактами: это записанный в две сессии с июня 1972-го по январь 1973 года на лондонской студии «Abbey Road» альбом-инновация, альбом-прорыв, выпущенный в период расцвета глэм-рока с его психоделическими фэнтезийными персонажами и вставший этому самому глэм-року «поперёк горла» непривычной для тех лет социальной тематикой и затронутыми в песнях реальными, мировоззренческими проблемами людей (автором всех текстов впервые в полном объёме выступил басист Роджер Уотерс). Это альбом, работа над которым велась в докомпьютерную эру, когда о сэмплировании ещё не было разговора, что нашло отражение, скажем, в ручном 4-канальном сведении и потребовало одновременного взаимодействия звукоинженера Алана Парсонса и музыкантов группы (у одного Парсонса элементарно не хватало рук!) или – в нарезании и склеивании плёнки для достижения желаемых звуковых эффектов. Самые современные программируемые синтезаторы и тяга музыкантов к экспериментам позволили добиться небывалых на тот момент результатов. Идея создать концептуальный диск о вещах, которые сводят людей с ума, исходила от Роджера Уотерса и отсылала к живому примеру бывшего коллеги и создателя «Pink Floyd» Сида Барретта, которого, в виду съехавшей от неконтролируемого пристрастия к наркотикам крыши, музыканты были вынуждены сперва подстраховывать на концертах гитаристом Дэвидом Гилмором, а в апреле 1968-го и вовсе уволить. Название «The Dark Side of the Moon» («Тёмная сторона Луны») поначалу пришлось заменить на «Eclipse (A Piece for Assorted Lunatics)», поскольку в 1972 году пластинку «The Dark Side of the Moon» выпустила британская блюз-роковая команда «Medicine Head». Лишь после того, как диск «Medicine Head» провалился в продажах, «Pink Floyd» с чистой совестью вернули своему детищу изначальное название. На обложке (автор рисунка – Джордж Харди) изображена преломляющая световой луч призма (при этом в спектре по дизайнерскому умыслу отсутствует цвет индиго), а на обороте оригинальной пластинки призма производит невозможную в природе конвергенцию спектра. К оригинальному виниловому изданию прилагались также два плаката: с концертными снимками группы и пирамидами в Гизе, сфотографированными под полной луной.
В нашей стране альбом «The Dark Side of the Moon» бесконечно ценим и популярен – настолько, что его цитирование можно услышать в самых неожиданных местах: от заставки в какой-нибудь политической телепрограмме до, скажем, дизайна обложки альбома «Иероглиф» (1987) группы «Пикник» или звучащей в радиоэфире песни «Вверх» группы «Машина Времени». Это всё равно что смотреть, вылавливая бесчисленные совпадения, снятый в 1939 году культовый сказочный фильм Виктора Флеминга «The Wizard Of Oz» одновременно с прослушиванием «The Dark Side of the Moon», играя в хрестоматийный и даже описанный в научных трудах эффект синхронизации «Тёмная сторона радуги». Такое случается только с шедеврами, посланными нам самим мирозданием. Слушаешь песню «Money» в размере семь восьмых и вдруг обнаруживаешь, что гитарное соло звучит на вполне себе рок-н-ролльные четыре четверти! Или раз за разом улавливаешь всё новые, не имевшие ранее шанса на существование голоса где-то на заднем фоне… И вот тут приходит просветление. Так что итогом этой статье послужит меткая фраза ирландца Джерри О`Дрисколла, работавшего в период записи альбома швейцаром в студии «Abbey Road»: «There is no dark side of the moon really. Matter of fact it's all dark» («У Луны нет никакой тёмной стороны. На самом деле, вся она – тёмная»). Восьмой студийный альбом в дискографии «Pink Floyd», увидевший свет в марте 1973 года. 43 минуты чистого кайфа, после которых вы уже никогда не будете прежними.
Сегодня, в 80-й день рождения неповторимого Джорджа Харрисона, предлагаю освежить в памяти статью из моего сетевого авторского проекта «Клуб громовержцев». Это — полный обзор жизни и творчества любимого мастера.
Решил время от времени делиться здесь своими впечатлениями о современных настольных играх, которые с давних уже пор являются нашим семейным хобби. Обещаю не шибко грузить игровой терминологией — ограничусь необходимым минимумом и краткими обзорами партий и сюжета. Начнём с глобального релиза. Фэнтезийная евро-настолка «БУХТА ТОРГОВЦЕВ» — объёмная асимметричная игра Карло Фон Остранда, нарисованная Михайло «Mico» Димитриевски и выпущенная в 2020 году ( в России недавно издана «Фабрикой игр»).
Итак, в бухту Пяти королевств наведываются корабли с искателями приключений, в числе которых — воины, барды, волшебники, дворяне и разбойники. Мы — производящие и продающие свои уникальные товары под «крышей» влиятельных Гильдий местные торговцы в лице (на выбор) угрюмого кузнеца Олафа Громотреска, знающего толк в доспехах и оружии, мастера алхимии Фонестры Орвин, варящей в котлах эликсиры и зелья, профессора-хрономанта Грея и его ассистента Монти Макрослика, добывающих реликвии в нестабильных порталах времени (и постоянно рискующих разумом), капитанши Зеленохвост, вооружённой компасом и добывающей морепродукты и сокровища на окрестных островах, драконолога Двельмы Дракозуб, хозяйки пропахшего навозом питомника разноформатных ящеров, хозяина таверны Мистера Скверна и обложенной талисманами и фолиантами оракула Каргатты — каждый трудится в поте лица, дожидаясь клиентов с целью разжиться золотишком и утереть нос конкурентам.
Игра, вопреки ожиданиям наличия сухой математичности, первым делом порадовала уникальным набором компонентов и механик каждого персонажа: сама подготовка напоминает занятия кружка моделирования — ведь для начала предстоит ещё собрать гостевые корабли, а также прилавки торговцев и компоненты игроков. Много интерактива и искрящейся фантазии. Играл за безумного профессора и за охочую до сундуков хвостатую капитаншу, Олеся же познала секреты алхимического и кузнечного ремесла. Оба по разу выиграли и проиграли, оба всматривались в алые грани призового самоцвета. Неизведанных персонажей ещё куча, но уже сейчас можно сказать — игра из разряда горячо рекомендуемых. Вашему вниманию — ссылка на дружественный видеообзор игры (заинтересовавшимся миром настолок рекомендую подписаться на предложенный Вам ютьюб-канал).
Во многом именно благодаря «Гражданской Обороне» и персонально Егору Летову отечественный рок конца 80-х в известной мере радикализировался, очистился от налипшей за пять лет звучания в каждой парикмахерской и мастерской автосервиса скверны и дал новый, до той поры не принимаемый в расчёт вектор движения. Появилась куча команд с непричёсанной, не встраивавшейся в мэйнстримовый поток музыкой, а мэтры жанра по-новому взглянули на собственную миссию и в чём-то качественно изменились. Наступали лихие и прекрасные девяностые, окрашенные ржавыми оттенками гранжа, опутанные мрачной паутиной трэш-метала и накрытые с головой новой психоделической волной. Времена, столь хорошо предугаданные склонным к рискованным экспериментам Егором Летовым — задолго до их полномасштабного проявления.
Друзья, полный текст статьи «Самый главный анархист», в которой вспоминаю истоки группы «Гражданская Оборона», её знаковый альбом «Русское поле экспериментов», а также многих замечательных музыкантов и само время, в котором создавались и звучали незабываемые песни — читайте по прямой ссылке.
Поздравляю Всеволода Гаккеля с его 70-летним юбилеем. Моя эпоха реальной «аквариумистики» началась в конце восьмидесятых, а живую виолончель Гаккеля имел честь впервые услышать на концерте в ДК МЭЛЗ — в феврале 1991-го. Тогда на смену суетливому стадионному мэйнстриму пришла культура непричёсанного клубного андеграунда. И это время неразрывно ассоциируется, в том числе, с именем Всеволода Гаккеля (вспомнилось вдруг, что одни только фамилии персон, причастных к кругу «Аквариума» той эпохи, вызывали интерес, близкий к мистическому: Тропилло, Куссуль, Гаккель...). С тех пор, как принято говорить, утекло так много воды, что из многоликого рок-океана успело явиться на свет несчётное число самых причудливых форм жизни. Но самобытным трактористам (зачёркнуто) музыкантам, стоявшим у истоков, сколько б за это время ни схлопнулось гастрономов, пивных ларьков и правящих режимов — сердечные респект и уважуха.
Разбирал тетради с черновиками и нашёл две считавшиеся утерянными песни 2012 года. Речь о «Борьбе с пиратством» и «Сокращении штатов» — двух личных апокрифах, о которых десять лет не было никаких вестей кроме воспоминаний, что таковые были написаны (в январе и сентябре 2012-го, соответственно) и имели, помимо текстов, определённые гармонические остовы. «Сокращение штатов» лишь единожды исполнялась на фестивальной сцене, но в ту пору песня была ещё очень сыра и перегружена ненормативом; что касается «Борьбы с пиратством» — эта вещь публично вовсе не звучала. Оба произведения являются ауттейками большой концертной программы «Мастер брутального граффити», работа над которой велась в период 2010—2012 гг. Отыскав черновики, я всё успешно реконструировал и даже записал в виде акустического сингла.
Сегодня ещё одна важная веха: 75 лет назад родился Алексей Дидуров. Я уже делился личными воспоминаниями об этом замечательном человеке — ярком московском поэте, журналисте, драматурге, «духовном отце» целой плеяды видных российских рок-музыкантов, значимом подвижнике самой отечественной рок-культуры. Повторяться — не стану, к тому же, про лидера генерации «Солнечного подполья» должны рассказывать в первую очередь его реальные друзья. С юбилеем Вас, солнечный мастер.
Внешнее досье:
Алексей Алексеевич Дидуров родился 17 февраля 1948 года в Москве. С 1966 года — работал штатным корреспондентом газеты «Комсомольская правда». С 1967 по 1970 годы проходил срочную службу в погранвойсках. Затем — снова работал в редакции «Комсомольской правды», а с 1972 по 1975 годы — в отделе публицистики журнала «Юность». Далее — внештатная работа на радио, на ТВ, в театре и кинематографе в качестве автора и соавтора песен для спектаклей и кинофильмов, автора пьес и сценариев. С 1979 года Дидуров — создатель и ведущий литературного рок-кабаре «Кардиограмма», в котором выступали Виктор Цой («Кино»), Юрий Лоза, Майк Науменко («Зоопарк»), Юрий Шевчук («ДДТ»), Александр Башлачёв, рок-группы «Бахыт-Компот» и «Несчастный случай»; прозаики и поэты — Виктор Шендерович, Евгений Рейн, Татьяна Бек, Владимир Вишневский, Лев Новожёнов, Аркадий Арканов, Григорий Остер, Елена Кривчик, Юлия Неволина; барды — Булат Окуджава, Юлий Ким, Владимир Качан, Александр Мирзаян и многие другие. Алексей Дидуров — автор текстов песен, написанных для художественных фильмов «Розыгрыш», «Не бойся, я с тобой». Также он был участником московской рок-группы «Искусственные дети», созданной летом 1985 года — музыканты коллектива предпочитали говорить, что исполняют песни в стиле «сапиенс рок» («рок разумный»). После 1991 года публиковал свои очерки и статьи, прозу, стихи и поэмы в периодике (журналы «Новый мир», «Дружба народов», «Огонёк», «Юность», альманахи «Истоки» и «Альтернатива»), выпустил пять книг, две антологии отечественной рок-поэзии, антологию авторов-исполнителей своего литературного рок-кабаре, альбомы песен. Книга прозы и поэм Алексея Дидурова «Легенды и мифы Древнего Совка» по рейтингу журнала «Огонёк» в 1995 году вошла в десятку лучших книг России, а антология литературного рок-кабаре Дидурова «Солнечное подполье» названа газетой «Алфавит» лучшей русской антологией, по итогам же всероссийского конкурса «Артиада-99» антология «Солнечное подполье» получила статус лучшей отечественной книги 1999 года. Дидуров входил в Союз журналистов, Союз писателей Москвы. Он умер 5 июля 2006 года в Москве. За несколько дней до смерти Дидуров почувствовал себя плохо, заболело сердце. К врачу, по многолетней привычке, обращаться не захотел. Однако, жена настояла, и он обратился в поликлинику, откуда Дидурова отвезли прямиком в Боткинскую больницу. Спасти не получилось — оторвался тромб… Такие дела. Алексей Дидуров был похоронен 7 июля 2006 года на Ваганьковском кладбище столицы (участок № 35).
35 лет назад, 17 февраля 1988 года, в Ленинграде погиб гениальный рок-поэт Александр Башлачёв. Уход СашБаша символичен: он подвёл зримую черту под целой эпохой, в чём-то прекрасной, в чём-то драматичной — эпохой великого слома и великих, так и не сбывшихся, по существу, надежд. Остались нетленные башлачёвские песни — как путеводные маяки вне времени. И отчаянный голос поэта, прорывающийся к нам сквозь все завесы.
На страницах этого сайта часто упоминается имя Александра Башлачёва. Сегодня предлагаю вниманию читателей два архивных авторских материала — к 60-летию со дня рождения рок-барда (2020 год) и к 30-й годовщине его гибели (2018 год).
Потрясающая книга — «Science Ink: Tattoos of the Science Obsessed» (я бы перевёл название как «Меченые наукой: Татуировки одержимых учёных»). Однажды биофизик Карл Циммер узрел на коже коллеги татуировку с изображением ДНК. Это невольно навело Карла на мысль: а что если научные татуировки носят на своих телах и другие учёные?
В 2007 году Циммер, автор нескольких научно-популярных книг, кинул клич в своём блоге — и вызванная этим кличем движуха превзошла ожидания. Так и вышло, что в 2011 году коллекция научных татуировок увидела свет в виде 300-страничной книги, состоящей из 13-ти тематических разделов с подробными комментариями от самих носителей тату.
В предисловии сказано: эта книга о науке, стоящей за изображениями, и об учёных, стоящих за наукой. От археологии до астрономии, от нейронауки до химии, «Science Ink» — это путеводитель по целой вселенной, иллюстрированный на телах учёных.
С интересом посмотрели фильм «Не хороните меня без Ивана». Режиссёр этого эпического 2-часового роуд-муви Любовь Борисова взяла за основу реальный эпизод из жизни Ивана Васильевича Попова, прославившего Якутию начала ХХ века русского художника, этнографа и просветителя, друг которого, коренной якут Степан Бересеков, имел обыкновение впадать в летаргический сон, едва его глазам предстанет нечто гипнотизирующе красивое — вроде солнечного блика, золотистого отсвета на окладе иконы или ослепительной улыбки на женском лице. Опасаясь оказаться без бдительного Ивана похороненным заживо, ходящий сквозь границы миров Степан увязывается следом за отправившимся в экспедицию приятелем-этнографом — не подозревая, сколько для него ловушек таит красота, которую Иван, не расстающийся с фотокамерой, трудолюбиво собирает в свою коллекцию.
Путешествие происходит в Восточной Сибири летом 1910 года, но у зрителя почти нет привязок к конкретной эпохе — в результате чего создаётся эффект вневременной, почти сказочной саги. Фантастически красивая природа Якутии, колорит мистического — в углублённой оптике — православия и шаманских обрядов, общение с духами и людьми, очарование народных песен и бездонность микрокосма (в какой ни всмотрись) — всё это приковывает к экрану и невольно, по-родственному, сближает с героями. И всё здесь вплетено в контекст: будь то мимолётные отсылки к Тарковскому и Джармушу, или переплетение культур, обычаев и верований.
Кино в духе фильмов «Тюльпан» Сергея Дворцевого, «Человек-ветер» Хуата Ахметова, «Дикое поле» Михаила Калатозишвили.
Просто и красиво. Рекомендую.
Вышел очередной альбом «Нечётного воина» — основанного в 2005 году сайд-проекта, в котором музыканты группы «Би-2» с множеством коллег по цеху время от времени исполняют песни поэта и бывалого бобруйского музыканта Михаила Карасёва, сыном сестры которого является Шура «Би-2» Уман. Выпущенный на днях релиз обозначен цифрой 5, хотя, в силу разветвлённой нумерации, это уже седьмой альбом «семейного» проекта.
«Нечётный воин-5» выпущен в день 70-летия Михаила Карасёва, о котором мне будет уместно немного тут рассказать. Автор многих будущих суперхитов и концептов группы «Би-2» (в их числе, к примеру, ставший уже радиоклассикой «Мой рок-н-ролл») родился в Бобруйске, где закончил химтехникум, но предпочёл стезю музыканта, став чуть позже автором и бас-гитаристом группы «Солнечная Сторона». Группа имела официальный статус и неофициальное название («Караси»), некоторое время выступала под крышей Костромской филармонии и выпустила диск на «Мелодии» — обосновавшись на базе усадьбы в Мышковичах (база представляла собой загородный ресторан близ Кировска и Бобруйска). В конце восьмидесятых жизнь в Могилёвской области, где КГБ СССР, невзирая на перестроечные времена, не особо церемонился с литераторами и неформальными авторами, стала для свободолюбивого Карасёва и его друзей настолько невыносимой, что музыкант был вынужден эмигрировать с семьёй в Израиль. Там, купив недорогое жильё в Ашдоде, работал в гранитной мастерской по изготовлению памятников, а через два года каторжного, в прямом смысле, труда устроился на завод — где вскоре по стечению роковых обстоятельств попал под цеховую машину и чудом выжил, оставшись инвалидом после полученных увечий (виновный в ЧП рабочий наказания избежал). После этого случая у музыканта и стали рождаться те самые песни, которые многим известны благодаря стараниям Шуры Би-2, карасёвского племянника — неизменно пронизанные пресловутым туманно-философским отстранением и «акварельностью».
Нужно сказать, что «Нечётный воин» всегда был больше славен своей визуально-эстетической стороной, нежели наличием в трек-листе цепких поп-рок-шлягеров (говоря откровенно, с трудом вспоминается что-то после «Медленной звезды» из самого первого выпуска). Хоть за всё время существования в столь масштабном проекте приняли участие чуть ли не все гранды отечественной рок-сцены нескольких поколений (чем вам не «Фабрика звёзд» в рок-формате?), реально значимых хитов на выходе слушатель, увы, так и не получил. Зато нет худа без добра: всякий раз проект необычайно вкусно упакован в обёртку того или иного культурного феномена: сейчас обложка отсылает к эпохе видеосалонов и культовой кинопродукции в формате VHS. Супер!
Что касается песенно-музыкального содержания, то тут по-прежнему — преобладание гипнотически-снотворного и не шибко выразительного симфонизма (бесконечные опусы про снег и божественное присутствие) и неплохих, в общем, оммажей восьмидесятым годам (особенно пришлись по вкусу в этой связи прошитый саксофонным саундом трек «Поэт» в исполнении Евгения Маргулиса и эпические «Деньги на ветер» (они же — «Идущий по самому краю») с классическим рок-мейнстримовым вокалом Натальи Ибадин). В числе приглашённых в новый выпуск музыкантов — уже давно ставшие членами семейства «Би-2» Настя Полева (к своему разочарованию, не услышал в треке «On fate» чего-либо интересного), вышеупомянутый обладатель «хитового билета» Евгений Маргулис, неповторимый Андрей Мисин (делал, если честно, ставку на участие мэтра, но выпавший ему «Ной» что-то никак не зацепил), а также — легендарный метал-гитарист и певец Валерий Гаина, группы «Моя Мишель», «Сети» и менее известные гости.
В альбоме маловато яркости и творческой магии. Имеют место автоцитаты и задумчивая симфо-акустика. В нём также звучат голоса как самого Михаила Карасёва (один из понравившихся треков — «Последний человек», скрипка в котором невольно напомнила «Белую ночь» ДДТ), так и детей Шуры Би-2 — Евы и Оливера. Именно сыну Шуры был доверен стартовый трек пластинки, вполне созвучный эпохе своим трогательным посланием.
195 лет назад родился Жюль Верн. Не так уж много на свете писателей, книги которых читаешь не глазами, а сердцем. ВЕРНость Верну — это чувственная константа в моём случае. Существует даже, в означенной связи, личный транснациональный клуб, в котором, скажем, Англию представляет Герберт Уэллс, Ирландию — Артур Конан Дойл, Шотландию — Роберт Льюис Стивенсон, Германию — Вильгельм Гауф, Америку — Марк Твен, а Францию, разумеется, Жюль Верн — одарённейший визионер извилистой судьбы, долгое время приносивший дар рассказчика и личное счастье в жертву карьере адвоката и биржевого брокера.
Верн был свидетелем Французской революции 1848 года, когда Вторую республику возглавил Луи-Наполеон Бонапарт, был знаком с Александром Дюма-старшим и приятельствовал с его сыном, видел себя последователем Виктора Гюго и «духовным сыном» Фенимора Купера, непреклонно возглавлял обеденный клуб «Одиннадцать холостяков» — даже когда в том клубе женились все в нём состоявшие, включая самого Верна (его избранницей стала 26-летняя вдова с двумя детьми, родившая от писателя сына Мишеля).
Жюль Верн имел опыт работы в театре, испытывал тягу к путешествиям и жадно интересовался научными достижениями (после его смерти были обнаружены 20 тысяч рукописных тетрадей с фактологической информацией из различных сфер знаний), сочинял всё более и более потрясающие воображение приключенческие романы (заключив контракт с именитым издателем Пьером-Жюлем Этцелем, он имел обязательства выпускать в год не менее трёх многостраничных произведений), бороздил морские волны на многочисленных яхтах — на одной из которых устроил себе плавучий кабинет, где и занимался творчеством без отрыва от мореплавания.
Как и многие одарённые люди, Жюль Верн расплачивался здоровьем: изматывающие хронические боли в животе, назойливый паралич лицевого нерва, к которым добавилась хромота и невозможность активных перемещений — как роковое последствие ранения в лодыжку после двух выстрелов из револьвера, произведённых психически неуравновешенным племянником, плюс катаракта, фактически лишившая Верна зрения под конец жизни — такова была плата за невероятную творческую работоспособность и дар провидца.
К слову, Жюль Верн создал намного больше, чем было опубликовано при его жизни: часть произведений, к которым он на склоне лет приложил руку, остались лишь в черновых вариантах и были дописаны сыном Мишелем — тут будет уместно вспомнить и о блистательной повести «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака», написанной на языке эсперанто, и о беспрецедентно смелой антиутопии 1864 года «Париж в ХХ веке», рукопись которой была много позже найдена правнуком, хотя десятки лет считалась придуманным семейным мифом.
В моём случае первой книгой Жюля Верна стала взятая в библиотеке «Путешествие и приключения капитана Гаттераса». После были запоем прочитаны «Дети капитана Гранта», «Двадцать тысяч лье под водой», «Таинственный остров» и впервые изданная в СССР повесть «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака», уже упомянутая выше. Основной корпус произведений, впечатавшийся в сердце — купленный однажды в букинистической лавке иллюстрированный 12-томник «Гослитиздата», выпущенный в середине пятидесятых. Приведу его полное содержание, освоенное, естественно, от и до.
Том 1. Пять недель на воздушном шаре (Путешествие трёх англичан по Африке) / С Земли на Луну (прямым путём за 97 часов 20 минут) / Вокруг Луны
Том 2. Путешествие к центру Земли / Путешествие и приключения капитана Гаттераса
Том 3. Дети капитана Гранта
Том 4. Двадцать тысяч лье под водой (Кругосветное путешествие в морских глубинах)
Том 5. Таинственный остров
Том 6. Вокруг света в восемьдесят дней / В стране мехов
Том 7. Ченслер (Дневник пассажира Ж.-Р.Казаллона) / Гектор Сервадак (Путешествия и приключения в околосолнечном мире)
Том 8. Чёрная Индия / Пятнадцатилетний капитан / Пятьсот миллионов бегумы
Том 9. Архипелаг в огне / Робур-завоеватель / Север против юга
Том 10. Вверх дном / Плавучий остров / Флаг родины
Том 11. Властелин мира / Драма в Лифляндии / В погоне за метеором
Том 12. Матиас Шандор / Драма в воздухе / Зимовка во льдах / Опыт доктора Окса / Блеф. Американские нравы / Краткая летопись жизни и творчества Жюля Верна.
75 лет назад, 4 февраля 1948 года, в Детройте (штат Мичиган, США), у церковного пастора Этера Морони Фурнье и Эллы Мэй (урождённой Маккарт) родился Винсент Дэймон Фурнье, известный всем поклонникам тяжёлого рока как Элис Купер — влиятельный американский рок-музыкант, актёр, радиоведущий, сценический новатор, вокалист, гитарист и автор песен, получивший от поклонников заслуженный титул «Крёстного отца шок-рока».
Поздравляем рок-гуру с солидной датой и вспоминаем его блистательный творческий путь в нашем «Клубе громовержцев», друзья.
Друзья! На этом сайте есть давняя традиция — мы приветствуем первый стих года. Сегодня, 1 февраля 2023-го, как раз тот самый повод.
«БЕСКРЫЛАЯ ОДА»
Жил Аристокл в Афинах. Скажешь – не всяк там гений,
Но ведь догнал Сократа по крутизне потом он.
За мускулистый облик, а может, за мощь суждений,
Этот могучий парень был наречён Платоном.
Право, не всем поэтам и молодым героям
Боги в разгар обряда в зелени ягод мирта
Обозначают губы гулким пчелиным роем –
После такого думай, чем наделяешь мир ты.
Был у Платона кореш – мыслью владел, как жалом;
Трагик. Любая пьеса – гвоздь театральных зрелищ!
Кореш бухал с Платоном. Слушал, о чём жужжал он.
Сам обронил однажды:
— Крылья сломались. Веришь?
Не исцеляет душу творческая охота,
Суть усложнённых масок – хрен объяснишь актёрам.
Зрители жаждут крови. Что говорить архонту?..
В общем, полёта нету – рухну на землю скоро.
Долго они сидели. Пили вино как
Что-то цвело янтарно в мудрых глазах Платона.
Не источал привычно речи подобно мёду,
Лишь теребил в раздумьях лёгкую ткань хитона.
А уходил, качаясь – словно всю жизнь живёт он
На корабле, застрявшем в вихре морских империй –
С мыслями о двуногом, полном тоски животном –
Нет, не сложившем крылья, — вовсе лишённом перьев.
© И.Шамарин, 1 февраля 2023 г.
Владимир Семёнович Высоцкий, которому сегодня могло бы исполниться 85 лет, был самым настоящим прогрессором, азартным канатоходцем, Гулливером в стране лилипутов. Простой вельветовый пиджак этого Гулливера по сей день никому здесь не по росту, и ни один музей не вмещает в себя оставленное им — непоказное мужество, служение выбранной стезе, всеохватную Любовь, неподконтрольность и свободомыслие. Он передал эстафету — многие подхватили. С дистанции сошли почти все. А Высоцкий всё поёт и сотрясает, ибо строчки его песен давно уже стали органической частью нас. Слушайте и смотрите Высоцкого — проверен, наш товарищ.
В студии Михаила Шемякина. Париж, апрель 1976 года: фото Леонида Лубяницкого.
Если кто не в курсе, у Найка Борзова, выпустившего в минувшем году «двухактовый» альбом «Потерянный среди звёзд», с некоторых пор есть сайд-проект «Торнадо», в котором Найк при помощи музыкантов группы «Рада и Терновник» Владимира Анчевского (гитара) и Николая Котовского (бас-гитара) исполняет, сидя за барабанной установкой, в духе самого наисочнейшего гаражного инди-рока репертуар неподражаемого Александра Лаэртского (дай Бог ему здоровья).
В 2021 году увидел свет дебютный альбом — «ЛЭВК» (по песне «Любовь Это ВидеоКлип»), в котором упор был сделан на репертуар «лаэртской» группы «Постоянство памяти» и альбом «Овальное зеркало Сведенборга». А вчера у проекта вышел новый релиз — «Аист», работа над котором велась в ушедшем 2022 году. Представлено 4 песни. Это откровенно-скандальная «Думаю о ней», сочинённая Олегом Гастелло в девяностые годы для его проекта «Песни партийца» — в котором данный опус, среди не менее одиозных персон столичного андеграунда, исполнил непосредственно Лаэртский. А также, на этот раз — золотое наследие группы «Волосатое стекло» (это уже песни перестроечных восьмидесятых «Участковый» и «Аист»). Контрастом служит то, что Лаэртский исполнял эти вещи в хрустальной акустике (явное подражание БГ и раннему «Крематорию»), а Найк сотоварищи обрушивают на нас высококлассный «ник-кейвовский» гранж — в русле чего старые и знакомые, как казалось, тексты приобретают воистину монументальную, мясную мощь. Не говоря о слэпующей басухе в «Аисте» — отправляющей в нирвану своей олдскульностью (найдите в Сети, послушайте, зацените). Ну, а кодой звучит хит «Это Я» из культового альбома «Вымя». Кто его забыл или по недоразумению вовсе не слышал, напомню хрестоматийный (как почти все у Лаэртского) текст — так, как его сейчас, с некоторой редактурой, душевно исполняет фронтмен «Торнадо». Оба релиза проекта — есть на стримингах в бесплатном доступе. Найк и «радовцы» — молодцы! Всё круто до чёртиков.
«Это Я» (А.Лаэртский, 1998)
В облаках летает птицей — это я,
Рыбою гарцует в море — это я,
С неба светит солнцем тёплым — это я,
А еще луна, к тому же, ночью — тоже я.
Из вулканов лавой разной — это я,
И пупырышки на коже, тоже — я,
Ночь, что холодом их так вот — это я,
В люльке соску алчно лижет, и соска — тоже я.
Пень, который дал две ветки — это я,
Лейка с жижей для газона — снова я,
В Хургаде кальяны лижет — это я,
Пухнут почки на деревьях, надувает — я.
Первоклассником счастливым в школу — я,
Дыни хмуро всем вставляет — тоже я,
Шарф связала на работе — это я,
И вообще, бля, где ни сунься, чуть что — сразу я!
Умер великий российский режиссёр — Николай Николаевич Досталь. Создатель таких значимых киноработ, как «Штрафбат», «Раскол», «Облако-рай», «Монах и бес», «Петя по дороге в Царствие Небесное». Как многие знают, на нашем сайте ведётся проект, посвящённый лучшим российским фильмам текущего века: запоминающиеся полотна Николая Досталя неизменно и по полному праву попадали и попадают в его итоговые списки. Светлая память Вам, мастер.
Отклик на музыкальный проект «После России».
Отечественная история по воле давнего, возможно, сатанинского наваждения — ходит кругами. Ровно сто лет назад руководитель Советской России В.Ленин инициировал борьбу с инакомыслием — в рамках этой концепции (позже Лев Троцкий в интервью американской прессе с лукавой усмешкой объяснял суть «большевистского гуманизма»: «расстрелять этих людей у нас не было повода, а терпеть — невозможно») из страны за государственный счёт были вывезены многие представители дореволюционной науки и культуры. К тому времени, начиная с осени 1917-го, пределы Отечества по собственному разумению уже покинули композиторы С.Рахманинов и С.Прокофьев, писатели В.Набоков, И.Бунин, З.Гиппиус, А.Белый, И.Эренбург, художник В.Кандинский и другие гиганты. В 1922-м Родину оставили певец Фёдор Шаляпин, поэтесса Марина Цветаева (к слову, название парижского сборника её эмигрантской лирики получил проект, о котором мы сегодня ведём речь), а также — целая плеяда философов и учёных, для высылки которых красным правительством было зарезервировано несколько пароходных рейсов (в дорогу разрешалось взять лишь несколько предметов одежды — любые ценности, включая даже нательные кресты, изымались). Мало кто впоследствии вернулся назад из этой вынужденной эмиграции.
100-летию трагических для страны событий посвящён проект «После России» — песни на стихи поэтов-эмигрантов первой половины XX века, созданные современными российскими музыкантами, оказавшимися по ту сторону границы после вторжения российских войск на территорию соседней страны. Связь прослеживается, скорее, на бытийном, нежели на духовном уровне — но автору проекта, режиссёру-документалисту Роману Либерову стоит, всё же, выразить респект — за возвращение имён давно покинувших этот мир творцов.
Отечественный музыкальный андеграунд уже не в первый раз взаимодействует с поэтическим наследием минувшего века: вспомним трибьюты «Живой Маяковский», «ЛимON/OFF», «Я — голос ваш» (мало кем замеченный «женский» трибьют на стихи Анны Ахматовой), неоднократные погружения в наследие ОБЭРИУтов Леонида Фёдорова, группы «НОМ» и т.д.
Возвращаясь к Роману Либерову и его единомышленникам, необходимо, конечно же, назвать в означенном ряду и недавний проект «Сохрани мою речь навсегда», приуроченный к 130-летию Осипа Мандельштама. Тогда, два года назад, наследие поэта-гения в меру своего таланта (но будто по зову мистического флешмоба — выйдя из общей для всех «шинели» группы «Мегаполис») озвучили такие музыканты, как Илья Лагутенко, Леонид Агутин, Билли Новик, группы «Tequilajazzz», «Сансара», «Обе две» (спорный, но запомнившийся кавер с претенциозным рефреном «Петербург, я ещё не хочу умирать») и другие — в том числе, Александр Маноцков, ярчайшим образом украсивший тогда, на мой взгляд, трек-лист своей интерпретацией стихотворения «Сегодня ночью...».
В трибьюте «После России» — гораздо более рок-н-ролльном, нежели хипстерски-электронном, каким являлся «мандельштамовский» проект — нашлось место и грандам оппозиционного рок-мэйнстрима в лице групп «Ногу свело!», «НАИВ», «Tequilajazzz», и мультижанровым артистам следующего поколения, есть и совсем новые имена. Всех участников объединило вполне очевидным образом возникшее «вековое» родство с печальными пассажирами «Советского Ковчега».
Как бы ни были прозорливы и талантливы музыканты в своих акцентированных прочтениях, самые главные тут — поэты, чьи произведения звучат сквозь столетие. Их имена: Георгий Иванов, Юрий Иваск, Вадим Андреев, Николай Туроверов, Юрий Мандельштам, Раиса Блох, Михаил Горлин, Алексей Эйснер, Владимир Набоков, Довид Кнут, Георгий Раевский, Юрий Одарченко, Владимир Смоленский, Лидия Червинская, Сергей Бонгарт, Борис Поплавский.
Подбором стихов для проекта занималась Полина Проскурина-Янович: не во всём, если честно, очевиден её метод отбора — наряду с реально значимыми текстами представлены опусы и весьма блёклые — при наличии значительно ценного наследия. Возможно, проект монтировался в условиях поджимающих сроков. Что касается интерпретаций: есть подлинные жемчужины («Парнас» на стихи Сергея Бонгарта, лаконичные и заряженные футуризмом «Пули» Юрия Иваска, «Флаги» Бориса Поплавского в интеллигентском прочтении «Tequilajazzz»), есть и направленные прямой наводкой «в лоб» белогвардейские экзерсисы вроде треков «Уходящий берег», «Пулемёт», «Я не умру». Золотая середина — на уровне версий «Ногу свело!» и «Сансары».
И всё же, каждый слушатель, размышляя в потоке этих слов и созвучий, порой неистово грохочущих, порой трогательно-интимных, отыщет в сборнике что-то близкое сердцу и настрою. В этом почти нет сомнений, как и в ощущении неизбежного прорастания жизни сквозь гиблый хаос. И на сломе очередных конструкций в который раз кто-то, нахмурив лоб, напишет: «Допустим, как поэт я не умру, зато, как человек — я умираю...», кто-то выстрелит безжалостной эпитафией: «О нас не думают нигде, мы пламенеем в пустоте». А на уровне звукового диссонанса, едва уловимо, поверх эпох и суицидальных неврозов, сызнова зазвучит встревоженный женский голос: «Опыт эмиграции — это всегда расставание и всегда встреча. Неизбежная потеря. И неминуемое обнаружение».
Сегодня отправился на звёздные небеса Дэвид Кросби — музыкант, песни которого в буквальном смысле обволакивали меня с колыбели. Ещё одна глава проекта «Клуб громовержцев» приобрела неизбежную завершённость. Предлагаю окинуть взором великий творческий путь неповторимого волшебника.
Когда-то Марк Твен поведал нам, что всё человеческое — грустно, а тайный источник юмора вовсе не в радости, а именно в грусти (ведь на небесах юмора нет). Судя по всему, работая над своей трагикомедией «Банши Инишерина», режиссёр Мартин Макдона был на одной волне с великим американцем (кстати, также утверждавшим, что юмор приводит в действие механизм мысли). Автор фильмов «Залечь на дно в Брюгге», «Семь психопатов» и «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» (народное и неизменно вызывающее улыбку название — «Три плаката по дороге куда-то») представил зрителям минувшей осенью воистину душещипательную и наводящую на размышления историю, события которой происходят весной 1923 года на вымышленном и немноголюдном ирландском острове Инишерин (дословный перевод названия — «Остров Ирландии»), являющемся в мире по эту сторону экрана островом Акилл в графстве Мейо на западном побережье Ирландии. А соль истории — в причине неожиданной размолвки, случившейся ранним апрельским утром между двумя друзьями, Патриком Салливаном (актёр Колин Фаррелл, превзошедший себя в недавнем сериале «Северные воды») и Колмом Доэрти (актёр Брендан Глисон, которого невозможно забыть после его блистательной работы в киноадаптациях «поттерианы», а также в «Мистере Мерседесе» и в шедевральной «Балладе Бастера Скраггса»).
Российским зрителям завязка фильма покажется знакомой: ведь это, как ни пляши, перенесённая в суровые ирландские пустоши гоголевская «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Только с той разницей, что у миргородских помещиков, как-никак, был повод к ссоре (Иван Иванович пытался выцыганить у соседа ружьё и даже предлагал в качестве обмена свинью, а сосед на пике эмоций назвал друга гусаком), а вот угрюмый скрипач Колм Доэрти просто взял — и в одночасье прервал дружбу с Патриком Салливаном, рассудительно мотивируя размолвку тем, что в его подходящей к концу жизни «больше нет места для такой бессодержательности», как общение с бывшим товарищем-собутыльником, знающим толк лишь в какашках своей ослицы и не стремящимся задержаться в Вечности. Сказал — как отрезал, и ни одним пальцем, что называется не пошевелил, чтобы разрулить спровоцированный им конфликт.
Важным контрапунктом происходящему является идущая на материке Гражданская война, о которой жители острова знают по сообщениям в газетах и по грохоту пушек где-то на линии горизонта — то самое, невымышленное ирландское противостояние, унесшее в течение года свыше 2000 человек, включая 400 утопленных в крови мирных граждан. Мы смотрим фильм и физически ощущаем, как прямо на наших глазах с материка на лишённый новостей остров наползает вирус безумия и хаоса, всё сильнее овладевая душами и помыслами. И вот уже всё зримее взорам героев является древняя банши — местная предвестница смерти (как бы при этом кто не убеждал себя, что на тихом острове нет никаких банши).
Каждый представленный в картине персонаж — ходячий психотип. Каждый диалог — сплав житейского юмора и экзистенциальной горечи. Мир людей и мир животных — суть та же драма, всё будто отринуто Создателем и затеряно в холодных камнях острова. И страсти полыхают — с жаром распахнутых окон дома из «Жертвоприношения» Тарковского. И как бы ни обошлись герои со своим моральным выбором, куда бы кто ни уехал и где бы кто ни остался, как бы ни прорастало искусство в музыканте, а чувство вины в его отвергнутом товарище — мы, зрители, будем ждать одного. Примирения двух истерзанных душ — настолько разных и настолько близких в своём отчаянном одиночестве.
Погрузился в альбом «Песни бардов» — акустический сборник, записанный Борисом Гребенщиковым на протяжении минувшего десятилетия и вобравший в себя 24 песни таких мэтров жанра, как Булат Окуджава (преимущественно), Евгений Клячкин (соответственно, звучит много поэзии Иосифа Бродского, получившей хождение в народе, во многом, благодаря именно песням ленинградца Клячкина), Юрий Кукин, Александр Галич, Юрий Визбор. Альбом увидел свет на излёте непростого 2022 года — через три месяца после блистательного во всех отношениях «Дома Всех Святых».
В отличие от альбома группы «Аквариум», концептуальность «бардовского» проекта не вполне очевидна — из представленной подборки, исполненной порой чуть ли не расходясь на кварту с основной гармонией каждого второго номера, ярко выраженных смыслов — не прорастает. На поверхности — дань уважения учителям (будущий лидер «Аквариума» учился играть на гитаре, исполняя песни Окуджавы и Клячкина), фактор безусловной преемственности (перекличка цитат в том же «Ночном разговоре» дана с тончайшей изящностью) и акварельный намёк на гражданскую «фигу в кармане» (в ироничном ключе невольно вспоминается «Кино про Алексеева» — всегда теперь рекомендую этот фильм в разговорах о КСП).
БГ уже имеет в дискографии пластинки, на которых гораздо душевнее исполнил репертуар того же Булата Окуджавы или песни советской эпохи (как там было у Лимонова — «СССР — наш Древний Рим»?) — но в этот раз всё уж настолько интимно, что нет не только отзвука студийных эффектов, но и, кажется, вообще работы звукоинженера: вы просто включаете запись, и БГ, словно сидя на кухне, делится с вами ностальгией — пробивающейся сквозь время, как цветы сквозь асфальт.
Особенно вкусно исполнены Окуджава и Галич — воистину, их мудрое наследие не старят никакие стихии. И оформление альбома — выше всех похвал.
Светлая память Инне Михайловне Чуриковой — великой женщине и актрисе.
Посмотрели фильм «Фабельманы» — семейную драматическую сагу с «правильно выставленным горизонтом» о детстве и юности кинорежиссёра Стивена Спилберга, снятую 76-летним мэтром на основе собственной автобиографии. Синхронно как фильм, так и его автор получили престижную кинопремию «Золотой глобус» — благая весть.
Примечательно, что в картине не звучит фамилия Спилберг — зрителям, перенесённым в послевоенную Америку, рассказана история условной еврейской семьи, одним из детей в которой является некий Сэм Фабельман (fabel + man = сказочник) — повёрнутый на киносъёмках юноша, с энциклопедической точностью проживающий...эпизоды реальной жизни будущего создателя «Парка Юрского периода», «Списка Шиндлера», «Инопланетянина» и целой россыпи других визуальных шедевров. Фильм длится 2 с половиной часа (ещё немного — и проект предстал бы мини-сериалом), в течение которых благочинный байопик успевает трансформироваться в коллаж из авторских отсылок и философских сентенций, произносимых устами персонажей («У всего есть своя причина», «Семью мы любим, но искусство — сводит нас с ума», «Навсегда запомни эту боль», «Искусство не игра: оно опасно, как львиная пасть, его зубы остры»). По духу картина невольно напомнила «Однажды в Голливуде», хотя с фильмом Тарантино «Фабельманам» не тягаться — иные месседжи и жанровые рамки. Было бы странно, если б сага о еврейской семье обошлась без бесконечной вереницы слёз и улыбок — этого всего явлено предостаточно. Легендарный Дэвид Линч в небольшой, но колоритной роли не менее легендарного Джона Форда (единственного в истории режиссёра, заполучившего аж четыре «Оскара») — удивительно удачный актёрский этюд. Впечатления — сентимениально-романтические, как от почти каждого фильма мастера. И Джон Форд, безусловно, менторски лукавил: дело ведь тут вовсе не в горизонте.
10 января 2023 года ушёл в вечность знаменитый британский гитарист-виртуоз Джефф Бек. Предлагаю читателям вспомнить жизнь и творческий путь мастера посредством проекта «Клуб громовержцев» — и пожелать замечательному музыканту светлой дороги. Rest In Peace.
