Мы пламенеем в пустоте

Отклик на музыкальный проект «После России».

Отечественная история по воле давнего, возможно, сатанинского наваждения — ходит кругами. Ровно сто лет назад руководитель Советской России В.Ленин инициировал борьбу с инакомыслием — в рамках этой концепции (позже Лев Троцкий в интервью американской прессе с лукавой усмешкой объяснял суть «большевистского гуманизма»: «расстрелять этих людей у нас не было повода, а терпеть — невозможно») из страны за государственный счёт были вывезены многие представители дореволюционной науки и культуры. К тому времени, начиная с осени 1917-го, пределы Отечества по собственному разумению уже покинули композиторы С.Рахманинов и С.Прокофьев, писатели В.Набоков, И.Бунин, З.Гиппиус, А.Белый, И.Эренбург, художник В.Кандинский и другие гиганты. В 1922-м Родину оставили певец Фёдор Шаляпин, поэтесса Марина Цветаева (к слову, название парижского сборника её эмигрантской лирики получил проект, о котором мы сегодня ведём речь), а также — целая плеяда философов и учёных, для высылки которых красным правительством было зарезервировано несколько пароходных рейсов (в дорогу разрешалось взять лишь несколько предметов одежды — любые ценности, включая даже нательные кресты, изымались). Мало кто впоследствии вернулся назад из этой вынужденной эмиграции.

100-летию трагических для страны событий посвящён проект «После России» — песни на стихи поэтов-эмигрантов первой половины XX века, созданные современными российскими музыкантами, оказавшимися по ту сторону границы после вторжения российских войск на территорию соседней страны. Связь прослеживается, скорее, на бытийном, нежели на духовном уровне — но автору проекта, режиссёру-документалисту Роману Либерову стоит, всё же, выразить респект — за возвращение имён давно покинувших этот мир творцов.

Отечественный музыкальный андеграунд уже не в первый раз взаимодействует с поэтическим наследием минувшего века: вспомним трибьюты «Живой Маяковский», «ЛимON/OFF», «Я — голос ваш» (мало кем замеченный «женский» трибьют на стихи Анны Ахматовой), неоднократные погружения в наследие ОБЭРИУтов Леонида Фёдорова, группы «НОМ» и т.д. 

Возвращаясь к Роману Либерову и его единомышленникам, необходимо, конечно же, назвать в означенном ряду и недавний проект «Сохрани мою речь навсегда», приуроченный к 130-летию Осипа Мандельштама. Тогда, два года назад, наследие поэта-гения в меру своего таланта (но будто по зову мистического флешмоба — выйдя из общей для всех «шинели» группы «Мегаполис») озвучили такие музыканты, как Илья Лагутенко, Леонид Агутин, Билли Новик, группы «Tequilajazzz», «Сансара», «Обе две» (спорный, но запомнившийся кавер с претенциозным рефреном «Петербург, я ещё не хочу умирать») и другие — в том числе, Александр Маноцков, ярчайшим образом украсивший тогда, на мой взгляд, трек-лист своей интерпретацией стихотворения «Сегодня ночью...».

В трибьюте «После России» — гораздо более рок-н-ролльном, нежели хипстерски-электронном, каким являлся «мандельштамовский» проект — нашлось место и грандам оппозиционного рок-мэйнстрима в лице групп «Ногу свело!», «НАИВ», «Tequilajazzz», и мультижанровым артистам следующего поколения, есть и совсем новые имена. Всех участников объединило вполне очевидным образом возникшее «вековое» родство с печальными пассажирами «Советского Ковчега».

Как бы ни были прозорливы и талантливы музыканты в своих акцентированных прочтениях, самые главные тут — поэты, чьи произведения звучат сквозь столетие. Их имена: Георгий Иванов, Юрий Иваск, Вадим Андреев, Николай Туроверов, Юрий Мандельштам, Раиса Блох, Михаил Горлин, Алексей Эйснер, Владимир Набоков, Довид Кнут, Георгий Раевский, Юрий Одарченко, Владимир Смоленский, Лидия Червинская, Сергей Бонгарт, Борис Поплавский.

Подбором стихов для проекта занималась Полина Проскурина-Янович: не во всём, если честно, очевиден её метод отбора — наряду с реально значимыми текстами представлены опусы и весьма блёклые — при наличии значительно ценного наследия. Возможно, проект монтировался в условиях поджимающих сроков. Что касается интерпретаций: есть подлинные жемчужины («Парнас» на стихи Сергея Бонгарта, лаконичные и заряженные футуризмом «Пули» Юрия Иваска, «Флаги» Бориса Поплавского в интеллигентском прочтении «Tequilajazzz»), есть и направленные прямой наводкой «в лоб» белогвардейские экзерсисы вроде треков «Уходящий берег», «Пулемёт», «Я не умру». Золотая середина — на уровне версий «Ногу свело!» и «Сансары».

И всё же, каждый слушатель, размышляя в потоке этих слов и созвучий, порой неистово грохочущих, порой трогательно-интимных, отыщет в сборнике что-то близкое сердцу и настрою. В этом почти нет сомнений, как и в ощущении неизбежного прорастания жизни сквозь гиблый хаос. И на сломе очередных конструкций в который раз кто-то, нахмурив лоб, напишет: «Допустим, как поэт я не умру, зато, как человек — я умираю...», кто-то выстрелит безжалостной эпитафией: «О нас не думают нигде, мы пламенеем в пустоте». А на уровне звукового диссонанса, едва уловимо, поверх эпох и суицидальных неврозов, сызнова зазвучит встревоженный женский голос: «Опыт эмиграции — это всегда расставание и всегда встреча. Неизбежная потеря. И неминуемое обнаружение».

0
0
голоса
Рейтинг статьи
Subscribe
Оповестите меня
guest

0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии