Частицы милосердия — как крохи
С заставленного яствами стола.
Вам, стеклодувам рыцарской эпохи,
Грешно скулить о хрупкости стекла.

Хотя — что в этом, в сущности, такого:
Едва в сердцах становится темно,
Крушит копыто глинистой подковой
Ещё одно витражное окно.

И исключений вовсе не бывает:
Летит копьё — мозаику рассечь,
И вдребезги, с размаху, разбивает
Посуду со стряпнёй солдатский меч.

И гимны снова звучны и крылаты,
И каждый воин набожен и свят —
И вот уже начищенные латы
Кровавыми осколками звенят.

И в этом звоне — не остановиться:
Вот, из железных скрученный шипов,
Очередной возвысившийся рыцарь
Взирает вниз с кургана черепов.

Владеющим душой и гибким телом,
В кругу на ладан дышащих коллег
Вам, обогнавшим время стеклоделам,
Не Золотой был предначертан век.

Всё отшвырнётся теми же руками,
Что в мир несли шедевры из цехов,
Туда, назад — к бутылочному камню
Остывшей лавы на заре веков.

Проснутся сквозняки, и станет блёкло,
И ляжет лунный шрам — наискосок,
Когда обратно разлетятся стёкла
На известняк и кварцевый песок.

Но так порой невыносимо тяжко
Взирать сквозь шлем на спящие вокруг
Разбросанные, грязные стекляшки,
Что были хрупким светом ваших рук.

25 января 2022 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Иллюстрация сделана искусственным интеллектом.