Маня Кирпич зачищала малины одну за другой.
Дай ей всё золото мира – она б не ушла на покой!
Несколько лет в бесконечных облавах –
Маня мочила воров и легавых.
Встав перед дверью, стреляла, а после – наотмашь ногой.

В сумочке кольт, из-под кепки – сверкающих два уголька.
Ползали слухи, что Маню имела верхушка ЦК.
Ночью она возвращалась с работы –
Из подворотен кивали сексоты;
Впрочем, могли и поставить на нож: кокаин – не мука.

Ей за труды дали орден: не так чтобы очень давно
Маня косила кобыл пулемётчицей в банде Махно.
Цацку обмыв в кабаке на Лубянке,
Дура возьми да и крикни по пьянке:
«Прав был ваш Батька: что царь, что Советы – едино говно!»

Город весной пахнет дымом и отдан на откуп грачам.
Маню Кирпич опознали по фиксе два мрачных врача.
Тело нашли у железной дороги,
В морг заезжали партийные боги.
Кто-то из них, закурив, процедил:

– Это мы сгоряча.

29 февраля 2012 г.

Рисунок художника-эмигранта Бориса Зворыкина, «Female Agent of the Cheka Secret Police».