На шестом десятке лет Гор Вербински прочитал, наконец, «Волшебную гору» Томаса Манна. В голове ничегошеньки не понявшего в книге кинорежиссёра прозвучал некий тревожный звонок, сюжет сместился в сторону недосочинённого Кафкой «Замка», и стало очевидно — пора браться за сценарий и снимать по нему готический триллер «ЛЕКАРСТВО ОТ ЗДОРОВЬЯ». Для этой цели понадобились: «Подозрение» Дарио Ардженто, фильмография актёра Джека Николсона (особенно Вербински впечатлили «Пролетая над кукушкиным гнездом» и «Сияние»), «Остров проклятых» Мартина Скорсезе и совсем немного советской киноклассики (выбор пал на «И жизнь, и слёзы, и любовь» Николая Губенко). Таким образом, лениво попинывая по ходу «Заводной апельсин» Кубрика, Вербински создал на удивление красочный, хотя и претенциозно-не-жуткий, квазипсихологический (что может быть обиднее в данном контексте?), в меру мистический хоррор. Вода и копошащиеся в воде твари — они так и не оставили голову мистера Вербински после созданной им трилогии «Пираты Карибского моря». «Это место невозможно покинуть», истинно так!
В общем, в похожем на жилище графа Дракулы санатории, затерянном в швейцарских Альпах, странным образом завис находящиийся там на лечении мистер Пембрук — директор финансовой компании с Уолл-стрит. Компания готовится к слиянию, и даже если Пембрук реально сошёл с ума, что следует из его таинственного письма коллегам, пембруковская подпись под документами жизненно необходима. С этой целью в санаторий засылается паренёк с кафкианским именем Локхарт (внешность — помесь молодого Лео ДиКаприо с экс-техномальчиком Ромой Рябцевым). Будучи доставленным в герметическую локацию (как положено по канону, одно из «нехороших мест» типа «готический замок-санаторий» с садистами-стоматологами, вызывающими тошноту экспериментальными процедурами, зелёными стенами и танцующими психами), главный герой сходу ставит свою роспись под подсунутым ему документом, набранным мелким шрифтом, а до кучи получает такой набор сигналов, которого было бы достаточно каждому, чтобы сделать ноги из этой «обители темнейшей тьмы». Он и пытается «сделать ноги», но в результате неудачной попытки оказывается скован фальшивым гипсом и, угостившись манновским «питательным супом» (в данном случае — предлагаемой каждому пациенту токсичной водой из якобы целительных источников) погружается в абсолютный делирий, получая уникальный и мало с чем сравнимый опыт общения с людьми, которые, по идее, были сожжены местными крестьянами ещё пару столетий назад. Людьми, нашедшими способ изысканно отомстить обидчикам и оригинальным способом излечиться от смерти.
Танцующая механическая балерина спит, но не знает об этом — фигурирует в фильме такой назойливый образ. Все мы, есть такое дело, стоя перед лицом Создателя, подписываем не глядя документы с мелким шрифтом. И меняем тем самым свою роль с незваного гостя на подопытного пациента. Было бы в тыщу раз полезнее, если бы Гор Вербински экранизировал манновскую «Волшебную гору». И пусть это была бы третья экранизация романа, она невероятно точно пришлась бы ко времени. На выходе, увы, получилась обнажённая дева, смотрящая из ванны, наполненной копошащимися угрями. И вот мы смотрим кино, закусывая эмоции попкорном, и не замечаем, что вниз с горы уже во всю прыть несётся полоумный олень. Это наше время несётся с горы прямо на нас, друзья.