По ту сторону смеха: коротко о фильме «Джокер»

Не так давно российский министр культуры посетил книжную ярмарку и там заявил: «Комиксы — это для тех, кто плохо умеет читать. Я очень плохо отношусь к комиксам. Комикс — это как жевательная резинка, это не еда. Комикс ориентирован на ребёнка, который только учится читать, до семи-восьми лет. Но взрослому человеку читать комиксы — это признаться, что «я дебил, я читаю комиксы»». Ровно в те же самые дни на Венецианском кинофестивале был представлен кинофильм Тодда Филлипса «Джокер», в сюжетном фундаменте которого не что иное, как серия культовых комиксов издательства «DC Comics», в которых супергерой Бэтмен имеет дело, в числе прочих антигероев, с суперзлодеем по имени Джокер. Фильм вышел в прокат, произведя эффект разжавшейся пружины: история выдуманного и, казалось бы, досконально знакомого персонажа, сумасшедшего убийцы с ворохом психологических проблем и тёмных мотиваций, настолько сильно всколыхнула мир, что многие зрители забыли даже об упомянутой комиксной вселенной. Ещё бы: комиксы давно уже переросли жанр развлекательных детских историй в картинках и стали неотъемлемой частью культурного фонда человечества, а фильм «Джокер» — это ещё один уверенный шаг вперёд.

О фильме уже сказано и написано более чем достаточно, его в основном хвалят — оговариваясь, что картина получилась чересчур жестокой, мрачной и обладает двойным дном. Всё это так. Скажу вкратце, какие ассоциации вызвала эта работа во мне. Первая (и главная) ассоциация — с романом Виктора Гюго «Человек, который смеётся». В самом деле, кульминационная речь стихийного бунтаря в клоунском гриме Артура Флека в прямом эфире телешоу самоуверенного Мюррея Франклина — это же, в смысловом плане, не что иное, как хорошо всем памятное обличение из уст Гуинплена, обращённое к пэрам Англии в палате лордов. Вспомним:
— Зачем явилось сюда это чудовище?
— Зачем я явился сюда? Затем, чтобы повергнуть вас в ужас. Я чудовище, говорите вы? Нет, я — народ. Я выродок, по-вашему? Нет, я — всё человечество. Выродки — это вы. Вы — химера, я — действительность. Я — Человек. Страшный «человек, который смеётся». Смеётся над кем? Над вами. Над собой. Надо всем. О чём говорит этот смех? О вашем преступлении и о моей муке. И это преступление, эту муку он швыряет вам в лицо. Я смеюсь — и это значит: я плáчу.

Вторая ассоциация - графический роман-антиутопия Алана Мура «V - значит вендетта». «Революция без танца не стоит того, чтобы её устраивать» — помните?.. Вот это для меня, помимо базовой истории вселенной Бэтмена — два краегольных булыжника в данной истории. Про прямые отсылки режиссёра к фильмам Мартина Скорсезе и причудливые астральные переклички с фильмографией Алексея Балабанова многие сказали без меня — и это, конечно, тоже важно. На успех работает всё вместе: базовые архетипы конкретной комиксной серии и расставленные на каждом повороте культурные маяки (назовём хотя бы мелькающие в «Джокере» кадры фильма «Новые времена», одного из программных фильмов Чарли Чаплина о выживании во времена Великой депрессии); актуальный социальный памфлет в понятной большинству экзистенциальной обёртке. И вот уже доведённый до ручки социумом убийца-психопат в клоунском гриме, в одночасье ставший символом бунта низов в заваленном мусорными свалками и пронизанном социальным неравенством Готэм-Сити альтернативного 1981 года, становится нам чем-то близок, понятен и интересен. Сквозь отталкивающий смех танцующего в обнимку со смертью безумца и хлопки пистолетных выстрелов мы, зачарованные наблюдатели, считающие себя нормальными, невольно начинаем слышать и понимать иную проступающую тональность — по ту сторону смеха. Кто-то напыщенно отвернётся от критически накренившейся над головой Вавилонской башни (вновь вспоминаем Гюго). Кто-то не захочет признавать очевидного. А кто-то громко засмеётся, закурит сигарету и станцует на усыпанном осколками тротуаре поверженного города. Вопрос: кого тогда назовут безумцем?

0
0
голоса
Рейтинг статьи
Subscribe
Оповестите меня
guest

0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии