ЗООПАРК – «Уездный город N» (1983)

Зоопарк-1

1. СТРАННЫЕ ДНИ
2. ЕСЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ
3. ДРЯНЬ
4. ПРИГОРОДНЫЙ БЛЮЗ
5. BLUES DE MOSCOU #2
6. КОЛОКОЛА
7. МАЖОРНЫЙ РОК-Н-РОЛЛ (Д.К.ДАНС)
8. ВСЕ ТЕ МУЖЧИНЫ
9. УЕЗДНЫЙ ГОРОД N

Зоопарк-2

Михаил «Майк» Науменко – вокал, гитары, ф-но (4)
Александр Храбунов – лидер-гитара, вокал (6), бас-гитара (9)
Илья Куликов – бас-гитара
Андрей Данилов – ударные

Владимир Захаров – ф-но (9)

Запись: Андрей Тропилло
Продюсирование: Павел Краев, Валерий Кирилов
Обложка: Игорь «Иша» Петровский

Все песни написаны М.Науменко, кроме (6) – А.Храбунов
Альбом записывался весной 1983 года на оборудовании студии Дома Юного Техника (г.Ленинград);
Для записи использовался магнитофон марки «Studer» на 38-й скорости и плёнка «Basf LR-56».

Этот город странен, этот город непрост,
Жизнь бьёт здесь ключом.
Здесь всё непривычно, здесь всё вверх ногами,
Этот город – сумасшедший дом.
Все лица знакомы, но каждый
Играет чужую роль
Для того, чтоб хоть что-то в этом понять,
Нужно знать тайный пароль.
Я приглашаю вас побродить вечерок
Средь площадей, домов и стен.
Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.
Вот он — уездный город N!..

К огромному сожалению, я не успел увидеть группу «ЗООПАРК» живьём на сцене: Майк Науменко скоропостижно умер в 36-летнем возрасте в конце августа 1991 года, и концертов к тому времени фактически не давал. Последние его песни «Час Быка» и «120 минут» мне удалось услышать уже в XXI веке. Зато я присутствовал на первом выступлении в России одного из авторитетнейших рок-н-ролльных гуру мирового уровня, самым непосредственным образом повлиявших на творческий метод Майка. Речь идёт о концерте легендарного Чака Берри на открытой площадке возле кинотеатра «Россия» 28 июля 1997 года. Именно тогда, в дни проведения XX Московского кинофестиваля, удалось в полной мере прочувствовать, что это такое – классический рок-н-ролльный оттяг не в качестве видавшей виды грампластинки, искажённой радиочастоты или старой кассеты из домашней коллекции, а в самом натуральном виде, здесь и сейчас! Когда в дело вступают древние, неукротимые, электрические вибрации, прокатывающиеся по всему телу сверху донизу. Когда ноги сами по себе кидаются в пляс, да не под какой-то доморощенный рок-н-ролл (пусть и вполне приличного уровня) случайно услышанного на курортной танцплощадке ансамбля, а под гитару самого маэстро Чака Берри, которому поклонялись молодые «The Beatles»! Из отечественных групп такого сногсшибательного (в самом прямом смысле слова!) эффекта достигали на моей памяти разве что группы «Чайф», «Кроссроудз» и «Лига блюза», и то – в лучшие свои годы. Что касается Чака Берри, дай Бог ему здоровья, то в тот памятный июльский вечер 1997-го со сцены, при поддержке наших ритм-энд-блюзовых грандов «Кроссроудз» и «Off Beat», была исполнена вся непременная обойма величайших хитов всемирного рок-маэстро, включая бессмертные «Rock And Roll Music», «Sweet Little Sixteen», «Johnny B.Goode» и, конечно же, «Roll Over Beethoven». У меня было абсолютно чёткое ощущение, что дух Майка Науменко присутствовал тогда где-то поблизости и вовсю веселился – во всяком случае, очень хотелось, чтоб это было так.

Вспоминая непосредственно группу «Зоопарк», должен констатировать железный факт: в Москве эта команда года до 1987-го или даже до 1988-го (когда была издана на виниле покорившая буквально каждого советского рок-фэна пластинка «Белая полоса») широкой народной популярности отчего-то совершенно не имела. Песни Майка, безусловно, имели хождение в магнитофонных записях, неплохой резонанс в прессе вызвали выступления «Зоопарка» на Всесоюзном фестивале в Подольске и на концерте памяти Александра Башлачёва в Москве. Многие мои старшие знакомые и кое-кто из родни, помню, время от времени цитировали строчки «Здрасьте, я родом из Бобруйска!», или «Я сижу в сортире и читаю «ROLLING STONE»», или «Из порванной штанины глядит мой голый зад, ещё по одной наливай – и пора назад!», или «Ты – дрянь, лишь это слово способно обидеть…», но всё это проходило где-то краем, по ведомству панк-рока, не составляя серьёзной конкуренции записям бешено популярных в столице «Машины Времени», «Динамика», «Воскресения», «Круиза», «Весёлых ребят» и, скажем, Юрия Лозы с его «Примусом».

Зоопарк-3

Возможно, в этом «умалчивании» просматривался подсознательный бойкот «Зоопарку» за постоянные подтрунивания в песнях над москвичами и над тем же Андреем Макаревичем (по особой язвительности в «наездах» на Макара в духе «бей своих, чтоб чужие боялись!» с Майком могла соревноваться разве что столичная группа «ДК»). Тем не менее, будучи в детстве горячим поклонником «Машины» и «Динамика», я не мог пройти мимо невероятно мощного по тем временам концертного альбома «Blues de Moscou», записанного «Зоопарком» осенью 1981 года в столичном (ирония судьбы!) ДК «Москворечье». Особенно душу затронули филигранные акустические номера Майка, цементирующие своей пронзительной мощью и обескураживающей честностью бодрые, хоть и не очень чисто звучащие рок-н-роллы и напористые хард-блюзы. В 1988 году, как уже было упомянуто, на «Мелодии» была издана, пусть и укороченная на два трека, «Белая полоса», с которой уже началось моё серьёзное увлечение «Зоопарком». Вот именно сочетание «Blues de Moscou» (на кассете) и «Белой полосы» (на пластинке), усиленное зачитанной до дыр книгой Артемия Троицкого «Рок в СССР», в которой Майку и его творчеству отводилось достаточно много комплиментарных абзацев, и дало мне повод собирать абсолютно все записи «Зоопарка», имевшиеся в доступных московских студиях (которых было не так уж и много, на самом деле). Вот только альбом «Уездный город N», самый желаемый, достать оказалось не так-то просто.

Ну не было «Уездного города N» в государственных студиях, хоть обыщись! Думаю, причиной тому являлась идеологическая цензура. Дело, возможно, даже не в имеющих место в заглавной песне альбома глумливых шутках Майка относительно русских классиков (Льва Толстого, поносящего всех из ямы такими словами, что неловко их повторять, завсегдатая казино Гоголя, одетого как Пушкин, и Владимира Маяковского в жёлтой кофте, везущего отнюдь не две морковинки любимой, а пятнадцать мешков моркови на рынок) – вся эта хармсиада в 1983-м году вполне могла быть официально одобрена, будучи определённой с той или иной натяжкой в категорию юмора. А вот упоминания Иисуса Христа, Бога-отца и Папы Римского, читающего Ветхий Завет, да ещё песню с рефреном «Вчера звонили целый день колокола» любой идеологический отдел реально обязан был взять в то сугубо атеистическое время на карандаш. Скажем, на выпущенном годом раньше альбоме «Акустика» группы «Аквариум» имелась песня «25 к 10-ти», где:

Может статься, что завтра стрелки часов
Начнут вращаться назад.
И тот, кого с плачем снимали с креста,
Окажется вновь распят.
И нежные губы станут опять
Искать своего Христа;
Но я пел, что пел, и хотя бы в том
Совесть моя чиста.

Так вот, этой песни БГ, одной из важнейших в программном контексте, попросту не было в той версии «Акустики», которую я записывал в гос.студии на Проспекте Мира. То же и со скандальным альбомом «Периферия» группы «ДДТ», на котором, в числе других пожароопасных для своего времени нюансов вроде строчки про сыновей, пропивающих награды примерных отцов (сравним, кстати, с майковским Наполеоном, продающим с лотка ордена, медали и выцветший стяг), звучала отсылающая к блоковской поэме «Двенадцать» (так то — Блок, а то — простой учитель рисования из Уфы, оказавшийся, понимаешь, «агентом Ватикана»!) строчка «Вперёд, Христос, мы за тобой!». На студии эта запись фигурировала под каким-то совсем невообразимым названием — и, думается, вовсе не благодаря плохой информированности студийцев, а, скорее, именно благодаря их прекрасной информированности. Вспомним и проблемы с выпуском в свет рок-оперы Алексея Рыбникова «Юнона и Авось» с обогнавшими свою эпоху молитвенными стихами Андрея Вознесенского... Так что — «запретительный» аспект относительно именно религиозной тематики я не склонен списывать со счетов (к слову, сам автор «Уездного города N» придерживался атеистических взглядов, что придаёт теме особый колорит). В общем-то, без особых проблем можно было записать себе этот альбом в студии «Колокол» при Московской рок-лаборатории, но я, в силу молодости, до Рок-лаборатории добрался лишь в начале девяностых годов, так что запись альбома «Уездный город N» попала ко мне на кассете через школьного приятеля, а каноническая версия с наикрутейшей обложкой Иши Петровского увидела свет на виниле уже в цифровую эпоху, аж в 1994 году – спустя 3 года после смерти Майка, и я прекрасно помню расцвеченный солнечными бликами момент, когда я этот диск увидел на прилавке в магазине «Мелодия» на Новом Арбате. Это был реальный праздник, а винил дополнил список уже изданных к тому времени майковско-зоопарковских альбомов «LV», «Белая полоса» и «Музыка для фильма».

Зоопарк-4

Альбом с не по-рокерски книжным названием в духе русской классики XIX века «Позавчера…и вчера – уездный город N» стал первым студийным альбомом группы «Зоопарк», созданной ещё в 1980 году. До «Зоопарка» Майк Науменко играл на танцах в группе «Союз Любителей Музыки Рок», затем вместе с участниками группы «Аквариум» – в «Вокально-инструментальной группировке имени Чака Берри», затем, записав с Борисом Гребенщиковым совместный акустический альбом «Все братья-сёстры», в «Капитальном ремонте» и, разово, в сопровождении московской группы «ДК». В дебютный состав «Зоопарка» вошли, помимо Михаила Науменко, лидер-гитарист Александр Храбунов и барабанщик Андрей Данилов (оба – из петрозаводской группы «Прощай, чёрный понедельник»), а также бас-гитарист Илья Куликов из группы «Маки». К моменту записи «Уездного города N» непосредственно на счету «Зоопарка» имелась лишь упомянутая, не самого лучшего качества концертная запись «Blues de Moscou» (1981). Почему? Из-за невозможности размещения на доступных студиях барабанной установки Майку, уже имеющему собственную группу, приходилось до весны 1983 года записываться сольно (альбомы «Сладкая N и другие», «LV») и даже некоторое время позиционировать себя как сольного исполнителя с коротким именем Майк.

Зоопарк-5

По-настоящему «Зоопарк» выстрелил в 1983-м, записав на студии Андрея Тропилло в родном Ленинграде свои ставшие к тому времени всенародно популярными ритм-энд-блюзовые хиты «Пригородный блюз», «Дрянь», «Мажорный рок-н-ролл», «Если ты хочешь», «Странные дни», усилив трек-лист не менее ударным номером «Все те мужчины» в духе «The Rolling Stones», едкой гастрольной зарисовкой «Blues de Moscou #2», расслабленным блюзом Александра Храбунова «Колокола» в его же исполнении (вместо, кстати, запланированного «Похмельного блюза» Науменко) и, конечно же, прославившим группу на весь Советский Союз заглавным 15-минутным опусом, являющимся советским ответом американскому фолк-рокеру Бобу Дилану и его 11-минутной балладе «Desolation Row» 1967 года. Такого эпического полотна (15 канонических куплетов, не считая оставшихся за скобками апокрифических, с упоминанием чуть ли не Гитлера и Сталина) до Майка ещё никто в отечественном роке не создавал (схожа по эпичности «Комната, лишённая зеркал» БГ того же 1983 года выпуска), да и позже примеров было не так уж много (разве что «Егоркина былина» и ещё несколько баллад СашБаша, масштабные работы Дмитрия Ревякина, Юрия Наумова и Константина Кинчева, «Русское поле экспериментов» Егора Летова, из совсем свежих примеров – «Пыльная быль» и «Шахматы» лидера группы «Сплин» Саши Васильева). Песня «Уездный город N» дописывалась непосредственно в студии, поскольку изначально вовсе не планировалась для этого альбома, и для её записи был привлечён пианист группы «Выход» Владимир Захаров, которого «зоорпарковцы» в режиме случайного поиска нашли в близлежащей закусочной «Белоснежка и семь гномов» (в соответствующем состоянии, естественно). Чтобы не перезаписывать весь трек из-за неизбежных сбивок и ошибок, был записан кусок протяжённостью 53 секунды, а затем он попросту подклеивался для каждого нового куплета. Примечательно, что с полотном Дилана песню Науменко роднят даже общие герои – например, Золушка (которая в обеих песнях подметает улицы!), шекспировский Ромео, Альберт Эйнштейн (у Дилана в песне он играет на электрической скрипке и переодет в Робин Гуда, как Гоголь в Пушкина – у Майка) и Казанова. В остальном список участников разнится (у Боба Дилана на его улице Опустошения мы встречаем Каина и Авеля, Горбуна из Нотр-Дама, Доброго Самаритянина, Офелию, Ноя, Призрака Оперы, Казанову, Нептуна, Калипсо, поэтов Эзру Паунда и Томаса Стернза Элиота и др.).

Альбом мгновенно стал классикой отечественного рока, перекинув мостик из зажатого в стальные идеологические тиски СССР под руководством Юрия Андропова (читай — Уездного города N, в вариациях Гоголя и Салтыкова-Щедрина) в мир по ту сторону «железного занавеса», где душами миллионов подростков владел переживший свои лучшие годы, но всё ещё пульсирующий магическими ритмами рок-н-ролл в лице таких своих представителей, как Чак Берри, Боб Дилан, Лу Рид, Кит Ричардс, Мик Джаггер, Пол Маккартни и целая когорта им подобных. Каждый из названных музыкантов оказал определённое влияние на творческий метод Майка Науменко, а Майк обеспечил полученным впечатлениям мастерское преломление, выдав вместе с коллегами по «Зоопарку» вполне самодостаточный творческий артефакт – великолепный альбом «Позавчера…и вчера – уездный город N». Эти песни пережили своего автора и ушли в народ, разлетевшись на образы и цитаты и склонив к творчеству уже не одно поколение здешних поэтов и музыкантов. Коллеги Майка в лице групп «Аквариум» и «Кино», в меру сил, продвигали его творчество в массы — достаточно вспомнить хотя бы внедрение песни «Пригородный блюз» (миссия была успешно выполнена, и сегодня это одна из самых известных песен «Зоопарка»). Ну, а непосредственно миссия «Зоопарка», в упомянутом мной сегодня контексте, – нечто большее, чем культуртрегерство. Данная группа научила людей в России петь о том, что действительно происходит вокруг – называя вещи своими именами, не прибегая к Эзопову языку. И, соответственно, понимать и ценить факт честного высказывания. Майк Науменко в русском роке (в его время – советском, что далеко не одно и то же) умудрился предстать перед слушателями единым как минимум в двух ипостасях – эдаким Гоголем, одетым как Пушкин. А впрочем, все герои его Уездного города N – это, по сути, собранные в единую мозаику осколки персональной творческой натуры. Гораздо большее количество осколков, несомненно, осталось за пределами Magnum Opus. Часть героев — вообще не названа. Автор улыбнулся поверх неизменных чёрных очков, отложил гитару, выпил вина и сделал вид, что задремал – прямо с папиросой «Беломора» во рту… Какие-то вопросы не получили ответов… Но ведь никто и не обещал, что будет показано всё.


ЗООПАРК – «УЕЗДНЫЙ ГОРОД N» (1983). ССЫЛКИ И ДОКУМЕНТЫ:

Альбом «Уездный город N» для бесплатного прослушивания (+ 2 бонус-трека)

А.КУШНИР – «100 магнитоальбомов советского рока» («Уездный город N»)

ВИКИПЕДИЯ: альбом «Уездный город N»

80 фактов об альбоме «Уездный город N» группы «Зоопарк»

К.КИЧ – Рецензия на альбом «Уездный город N» (журнал «Рокси» № 6, ноябрь 1983 г.)

Материалы об альбоме «Уездный город N» (ресурс «Время Z»)

Уникальная подборка материалов печатной прессы о группе «Зоопарк» (1984—1994 гг.)

Э.ДЖ.КУЭЛИН – «Майк Науменко и английские рок-тексты» (эссе)

Тексты песен, вошедших в альбом «Уездный город N»

Зоопарк-6

«УЕЗДНЫЙ ГОРОД N»

(Михаил Науменко)

Этот город странен, этот город непрост,
Жизнь бьёт здесь ключом.
Здесь всё непривычно, здесь всё вверх ногами,
Этот город – сумасшедший дом.
Все лица знакомы, но каждый
Играет чужую роль
Для того, чтоб хоть что-то в этом понять,
Нужно знать тайный пароль.
Я приглашаю вас побродить вечерок
Средь площадей, домов и стен.
Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.
Вот он — уездный город N!

Смотрите, вот Леди Макбет с кинжалом в руках
Шатаясь ввалилась в кабак,
Прирезав педиатра Фрейда
В очередной из пьяных драк.
Король Артур с друзьями за круглым столом
Прилежно стучат в домино,
А папаша Бетховен лабает свой блюз
На старом разбитом фоно.
Он сед и беден, как церковная мышь,
Он не смог избежать перемен.
А когда-то он был королём рок-н-ролла
Уездного города N.

У стойки бара Ромео курит сигару,
Допив аперитив.
Он поведёт Джульетту в кино
На новый модный детектив.
В его кармане – фляжка,
Не с ядом – с коньяком.
А проводив свою подружку домой,
Он поспешит в публичный дом,
Которым заправляет маркиз Де Сад,
Поклонник секты дзэн.
Он самый галантный кавалер
Уездного города N.

Вот Гоголь, одетый как Пушкин,
Спешит, как всегда, в казино.
Но ему не пройти через площадь —
Юлий Цезарь там снимает кино.
Он мечется среди камер,
Сжимая мегафон в руках,
А суперзвезды Пьер и Мария Кюри
Снимаются в главных ролях.
Но вот дана команда «Мотор!»,
И оператор Роден
Приступает к съёмке сцены номер семь
На главной площади города N.

Папа Римский содержит игорный дом,
По вечерам здесь весь высший свет.
И каждый раз перед тем, как начать игру,
Он читает вслух Ветхий Завет.
«Мадам! Месье! Ваши ставки!» — кричит крупье,
Одетый в чёрный фрак.
«На красное – двадцать тысяч!» —
Отвечает Иван-дурак.
Он известный фальшивомонетчик,
Его сообщница – Софи Лорен.
Они — заправилы преступного мира
Уездного города N.

Волосатый малый торгует овец,
По этой части он спец.
Он – главный компаньон коммерческой фирмы
«Иисус Христос и Отец».
Его дела процветают,
И оттого жестокий сплин
Владеет главой конкурентов –
«Иван Грозный и Сын».
На бирже творится чёрт знает что,
Но за стабильностью цен
Следит Пол Маккартни – финансовый гений
Уездного города N.

Родион Романыч стоит на углу,
Напоминая собой Нотр-Дам.
Он точит топоры, он правит бритву,
Он охоч до престарелых дам.
Он с интересом наблюдает за дракой:
Это наш молодёжный герой
Опять затеял битву с дураками,
Но бьётся он сам с собой.
К нему подходит Жорж Санд, одетая в смокинг,
И шепчет: «Я – Шопен!».
За ней следит Оскар Уайлд – шеф полиции нравов
Уездного города N.

Чарли Паркер говорит Беатриче:
«Не угодно ли потанцевать?
Я знаю прекрасное место –
Здесь рядом, рукой подать».
Входя в дискотеку, они слышат,
Как главный диск-жокей
Кричит: «И всё-таки она вертится!»
Вы правы, это – Галилей.
Он приветливо машет вошедшим рукой
И ставит диск «Steely Dan».
О, да, это самая модная группа
Уездного города N.

Лев Толстой вырыл яму, залез в неё
И отказался наотрез вылезать.
Он поносит всех оттуда такими словами,
Что неловко их повторять.
Наполеон с лотка продаёт ордена,
Медали и выцветший стяг.
Ван Гог хохочет: «Нет, ты не император,
Я знаю, ты – просто коньяк!
Но я возьму весь товар, правда только на вес»,
И он достаёт безмен.
В это время Луна, как ржавый таз,
Встаёт над городом N.

Диоген зажигает свой красный фонарь,
На панели уже стоят
Флоренс Найтингейл и Мерилин Монро,
Разодетые как на парад.
К Джоконде пристали Казанова с Пеле:
«Мадам, разрешите наш спор:
В чем смысл прихода Боддисатвы с Юга?
Мы не можем понять до сих пор».
«А идите вы к буйволу!» — отвечает Джоконда,
Садится в свой «Citroen»
И, улыбаясь, исчезает в лабиринте улиц
Уездного города N.

Таксист Харон, выключая счётчик,
Говорит: «А вот и вокзал».
Его пассажир Эйнштейн в смятеньи:
«О! Я чуть не опоздал!».
Он подбегает к кассе и просит
На пригородный поезд билет,
Но кассирша, Эдита Пьеха,
Отвечает: «Билетов нет!»
Анна Каренина просит всех покинуть перрон
И не устраивать сцен –
Всё равно поезда никогда не уходят
Из уездного города N.

Три мушкетёра стоят у пивного ларька,
К ним подходит Д'Артаньян.
Он небрежно одет, плохо выбрит
И, к тому же, заметно пьян.
На вопрос: «Не желаешь ерша с лещом?»
Он отвечает: «Мне всё равно».
В этот миг за спиной они слышат
Скрип телеги и крики: «Но-о!»
Это Маяковский в жёлтой кофте,
Доходящей ему до колен,
Везёт пятнадцать мешков моркови
На рынок города N.

Архимед из окна вопит: «Эврика!»,
Но мало кто слышит его —
Все прохожие смотрят на милую даму,
Проезжающую мимо в ландо.
Это Мария Медичи,
А служит она медсестрой.
Сейчас она торопится к Мао Дзэдуну —
Вылечить ему геморрой.
Но что бы она ни прописала ему —
Мышьяк или пурген —
Вскоре станет ещё одной могилой больше
На кладбище города N.

Дон Жуан на углу читает серию лекций
О дружбе и о любви.
Вокруг него толпа, и в ней среди прочих –
Спиноза, Блок и Дали.
А вот и Золушка. Милая девочка!
Как, как она-то оказалась здесь?
Она так устала, она запыхалась,
Ей некогда даже присесть.
Она когда-то мечтала стать балериной,
Но ей пришлось взамен
Каждый вечер подметать тротуары улиц
Уездного города N.

…Вокруг происходит так много всего,
Что я не знаю, что ещё показать.
Поверьте, я мог бы говорить часами,
Но, пожалуй, пора кончать.
Пора садиться на корабль,
Кавалеры, пропустите дам!
В гостях хорошо, но дома лучше.
Итак, нам пора по домам.
Равномерней размещайтесь в каютах,
Иначе корабль даст крен.
Я надеюсь, вы остались довольны прогулкой
По славному городу N.


Релиз статьи состоялся 19 июля 2015 года на сайте https://igor-shamarin.ru/


0
0
голоса
Рейтинг статьи
Subscribe
Оповестите меня
guest

0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии